Первый раз Мочалов встретился в суде с ОСАО «Россия», принадлежащем группе EastOne украинского предпринимателя Виктора Пинчука, после того как ему отказались выплатить возмещение после кражи грузовика Isuzu Forward. Мочалов застраховал машину в октябре 2011 года в подольском филиале страховой компании, заплатив за КАСКО на 1,2 млн руб. около 45 000 руб., а через несколько дней автомобиль угнали со стоянки садового товарищества.
После возбуждения уголовного дела, которое расследуется СУ МУ МВД России «Подольское», он обратился в «Россию». «Надеялся, что приду и получу страховку. Но [в офисе компании] меня ожидал сюрприз — много людей из разных городов, и я увидел, что у них проблемы с выплатами», — рассказал Мочалов. На протяжении двух месяцев он пытался получить деньги, но страховщик избегал выплат. По словам Мочалова, сначала ему предложили вернуть стоимость страховки — 45 000 руб., а в ноябре 2011 года в компании предлагали найти ему другую страховую компанию, которая «безболезненно выплатит страховку», и оформить договор задним числом. Мочалов, посоветовавшись с юристом, отказался. Затем, как утверждает истец, его пытались «спровоцировать», чтобы он признался, будто машина была угнана до заключения договора со страховой компанией, и впоследствии принесли аудиозапись в суд, который не увидел в ней ничего предосудительного.
В подольском филиале «России» комментировать эти заявления не стали, поскольку руководитель офиса сменился, а Мочалову посоветовали «не доверять». А департамент маркетинга в головном офисе компании заявил, что судебные разбирательства с Мочаловым еще не закончены, у компании «есть [к нему] встречные иски» и не все судебные акты вступили в силу. «Все комментарии, касающиеся правоотношений с г-ном Молчаловым преждевременны», — резюмировал сотрудник компании.
После этого, в декабре 2011 года, Мочалов подал к «России» иск в Останкинский райсуд. Он требовал выплатить 1,2 млн руб. страховки и 35000 руб. за юридическую помощь (у него был договор с юрфирмой «Васильев и партнеры»). 22 июня 2012 года судья Светлана Поташникова взыскала с компании сумму страховки и 20000 руб. судебных издержек, а в конце августа Мосгорсуд оставил ее решение в силе. При этом, судя по апелляционному определению Мосгорсуда от 14 сентября 2012 года, «Россия» неудачно пыталась добиться признания договора с Мочаловым недействительным, поскольку он заключался без осмотра грузовика. «Это «свидетельствует о том, что на момент заключения договора транспортное средство у истца фактически отсутствовало», — цитировался встречный иск. Однако суд счел, что эти доводы «достаточными доказательствами не подтверждены».
Второй раунд
Второе разбирательство началось в ноябре 2012 года. Подавая иск, Мочалов воспользовался постановлением Пленума Верховного суда РФ №17 от 26 июня 2012 года, по которому на договоры КАСКО распространялись требования закона о защите прав потребителей. Значит, рассудил истец, дополнительно можно было требовать компенсации морального вреда и штраф в 50% от присужденной суммы.
Моральный вред Мочалов оценил в 1 млн руб. «Я, наверное, был первым в Останкинском суде, кто обратился с таким иском. Судьи были растеряны и шокированы», — вспоминал он в пятницу.
Разбирательства длились два месяца, и в результате в конце декабря 2012 года судья Оксана Меньшова присудила 5 000 руб. за моральный вред и штраф — 50% от присужденной ранее суммы — 550 000 руб.
В апелляции, правда, это решение не устояло. В среду на прошлой неделе Мосгорсуд изменил решение первой инстанции, отменив штраф. По словам Мочалова, в апелляции он кратко озвучил свою позицию, после чего представитель «России» заявил, что тот не приходил за деньгами и не предоставлял документы страховщику, а сразу «побежал в суд». «Прений не было, и суд очень быстро принял это решение, — добавил он. — Судьи – люди впечатлительные, думают: может, правда…»
Третий раунд
Во время второго процесса в Останкинском райсуде Мочалов нашел основания для того, чтобы еще раз привести «Россию» в суд (иск был подан в декабре 2012 года). Теперь он попытался взыскать с компании компенсацию морального вреда и ущерба деловой репутации в размере 300 000 руб. — за несколько высказываний во время разбирательства. Согласно стенограмме заседания , представитель «России» говорил, что Мочалов «пытается из этой ситуации заработать повторно», «еще при первом рассмотрении дела сообщал ложные сведения, транспортное средство на осмотр не предоставлялось», а также рассказал о его преступных связях с адвокатом Московской областной коллегии адвокатов Денисом Кузнецовым. Представитель «России» говорил, что «Мочалов являлся пособником Кузнецова, и вместе [они] совершали противоправные действия, пытаясь получить денежные средства с садоводческого товарищества».
Мочалов знакомство с Кузнецовым не отрицал, но, по его словам, история их отношений была совсем другой. Он ссудил в 2007 году около 500 000 руб. на покупку того самого грузовика, из-за кражи которого произошел конфликт с «Россией», но деньги ему не вернули, а машина оказалась оформлена на Кузнецова. Впоследствии адвокат за 1,2 млн руб. согласился уступить грузовик Мочалову, потом они решили развернуть сделку, но в этот раз чуть не произошла трагедия: во время встречи в машине в центре Подольска Кузнецов нанес Мочалову шесть ножевых ранений. Адвокат за это он получил три года условно, а Мочалов, по его словам, сделал выводы. Когда в 2011 году с машины сняли арест (она была вещественным доказательством по делу), он сразу застраховал ее по КАСКО – предполагал, что могут угнать.
Что касается требований о компенсации морального вреда и ущерба деловой репутации, то, согласно иску, обоснованием здесь является потеря бизнеса на 300 000 руб. «Я являюсь руководителем фирмы [по продаже металлолома], и у нас назревал контракт с крупной компанией, — рассказал Мочалов на слушании в пятницу. — Их служба безопасности проверяла обо мне информацию, и где-то нашла что-то компрометирующее, и мне отказали в заключении контракта. С тех пор я осторожнее отношусь к таким заявлениям в свой адрес.
Эти заявления представитель «России» комментировать не стал, но попытался доказать, что ущерб репутации истца они нанести не могли. Он поинтересовался, как потенциальные партнеры Мочалова, сослуживцы родственники и знакомые узнали, что говорилось в заседании. «Речь идет о том, что они могут узнать, — ответил истец. — Информация [есть] в протоколах заседаниях. В открытых слушаниях мы должны быть аккуратнее в своих высказываниях!»
— Вы говорите: подорвана моя деловая репутация, а не то, что она может быть подорвана, — заметил на это представитель ответчика. Важно, по его словам, и то, что замечаний на протокол Мочалов не подавал.
В результате судья Меньшова отказала Мочалову в удовлетворении его требований. Истец заявил, что, скорее всего, будет обжаловать это решение.