12 марта 2011 года замначальника управления судебного и административного производства юридического департамента ОАО «Стройтрансгаз» Алексей Ивлиев купил в ЗАО «Авилон» BMW 523i за 2,2 млн руб., с гарантийным сроком на 24 месяца. Прошло чуть больше года, и в автомобиле появилась неисправность. Продавец диагностировал поломку аккумулятора, признал случай гарантийным и 8 апреля 2012 года принял машину на ремонт, однако в 45 дней, отведенные законодателем (и договором купли-продажи), не уложился. 24 мая Ивлиев обратился в «Авилон» с требованием о замене автомобиля, на что получил отказ.
Через три дня от компании поступило уведомление, что ремонт закончен, и 30 мая юрист забрал исправную машину из сервиса, но, тем не менее, 4 июня направил в «Авилон» повторное требование о замене машины. Оно также было оставлено без удовлетворения, и в итоге автовладелец 21 июня обратился в Черемушкинский райсуд Москвы с иском, в котором, ссылаясь на п.1 ст.18 закона о защите прав потребителей, требовал от ответчика заменить автомобиль, взыскать неустойку в размере 440 000 руб. и 100 000 руб. компенсации морального вреда. По словам Ивлиева, обнаруженная в его автомобиле неисправность угрожала жизни его близких: жене и грудному ребенку. Так в своем заявлении он процитировал слова мастера, свидетельствовавшие о том, насколько опасна была неисправность: «Еще чуть-чуть, и машина могла загореться».
16 октября 2012 года судья Елена Белянкова отказала в удовлетворении требований, и Ивлиев обратился в Мосгорсуд. По его мнению, то, что просрочка 45-дневного срока установлена судом — уже достаточное обстоятельство для отмены решения первой инстанции. Представитель истца заготовил для суда тезисы, пояснявшие, что «принятие просроченного долга [здесь имеется в виду затянувшийся ремонт] не прекращает прав вытекающих из его просрочки – неустойку и альтернативное право на обмен и возврат, чем Ивлиев и пытается воспользоваться». Однако представлявшая «Авилон» юрист Татьяна Сергеева с ним не согласилась: «Истец забрал отремонтированный автомобиль и тем самым сказал, что он хочет продолжать пользоваться им дальше. Он заменил свое требование о замене товара на безвозмездное устранение недостатка, поскольку 30 мая принял полностью исправную машину и продолжает ее эксплуатировать в настоящее время». Ни о каком нарушении прав речи не идет, заключила Сергеева и добавила, что истец может требовать неустойку.
Коллегия совещалась около пяти минут и, вернувшись, сообщила, что в удовлетворении жалобы Ивлева отказано.
В целом с решением суда и позицией ответчиков согласился старший юрист «Альянс/Тесситоре, Кузнецов и Петрова» Алексей Волков, в том числе и с тем, что нужно требовать не замены автомобиля, а неустойку, поскольку «отсутствие у истца автомобиля ограничивало [его] права». Что касается позиции Ивлиева, то, по мнению эксперта, в данном случае можно говорить о «злоупотреблении правом», ведь по итогам ремонта автомобиль был полностью исправен и получен истцом».
У юрисконсульта московской коллегии адвокатов «Легис Групп» Олега Симанкова другое мнение. Он считает, что продавец не должен был завершать ремонт — истец его об этом не просил: «Такие действия продавца фактически можно расценивать как самовольные, что действующим законодательством не предусмотрено». С даты передачи автомобиля в ремонт прошло более 45 дней, а значит, покупатель был вправе обратиться с требованием о замене автомобиля и взыскании неустойки. «Отказ продавца в этом случае является неправомерным, а то обстоятельство, что потребителю уже впоследствии был выдано исправное ТС, не влияет на правомерность отказа в удовлетворении изначального требования потребителя о замене ТС ненадлежащего качества», — заключил эксперт.