Но эксперты в один голос утверждают: педвузы выпускают гораздо больше специалистов. Вот только в школу идут не более 25 процентов из них. Как подметил народный учитель России, директор Центра образования «Царицыно» Ефим Рачевский, многие из тех, кто сегодня идет из педвуза в школу, проходят двойной негативный отбор. Как? Очень просто: в «педы» идут далеко не самые успешные выпускники школ, и это подтверждает статистика среднего балла ЕГЭ. А потом в школу приходят далеко не лучшие выпускники педвузов.
Те, у которых мы учимся, называются нашими учителями, но не всякий, кто учит нас, заслуживает это имя, — это высказывание приписывают Гете. На практике лучшими учителями часто становятся люди и вовсе без педагогического образования. Парадокс. Известно, что сейчас минобрнауки вовсю занялось модернизацией педагогического образования. Количество педагогических вузов сократилось, многие из них стали факультетами классических университетов. Руководители образования понимают: с качеством педобразования надо что-то делать. Но вот спасет ли простое слияние?
— В стране вводится новый стандарт общего образования, который основан на принципиально новых позициях, — говорит ректор Московского городского психолого-педагогического института Виталий Рубцов. — Оказалось, что главная задача учителя теперь не научить своему предмету, хотя эта «функция», конечно, остается важной, но и уметь организовать деятельность детей. Так сказать, включение ученика в процесс создания. До сих пор никто и не думал готовить педагогов к решению таких проблем. Нынешние учителя школ, большинству которых уже сильно за сорок лет, этого не умеют. И если мы сейчас не перестроимся, то и молодые специалисты придут в новую современную школу с несовременными взглядами на профессию.
Вывод Виталия Рубцова: лекционные формы подачи материала должны уступить место давно понятным всему миру практическим занятиям. Будущий учитель должен оказаться в реальной, «полевой» ситуации с детьми, стать «конструктором» учебных ситуаций. Но как учителю «старой» закалки, который сам в школе зачастую занимался «немодной» нынче зубрежкой, перейти на новые образовательные рельсы? Не идти же учиться заново?
Неотъемлемой частью педагогического образования должны стать практические школьные базы. Школа — уже не младший товарищ, а партнер вуза. И уже не школьники идут на подготовительные курсы в вуз, а студенты и даже сами преподаватели идут учиться в передовую школу тому, как работать с детьми. «У нас есть школы, где можно учить педагогов быть адекватными сегодняшнему дню», — уверен Рубцов.
Одна из таких школ — московская 57-я гимназия, где вот уже двадцать лет трудится один из лучших учителей русского языка и литературы, член Общественного совета при минобрнауки Сергей Волков.
— Очень трудно в педвузе обучать ремеслу, если оттуда идет работать по специальности от силы четверть выпускников, — говорит Волков. — Представьте, что я пришел преподавать теорию литературы в аудиторию, 75 процентам которой это вообще не нужно. Надо учить не столько тех, кто учится в педвузе, сколько тех, кто уже пришел в «полевые» условия школы!
Сергей Волков поделился опытом коллег из Татарстана. Там тоже аховая ситуация с учителями. По инициативе местного министерства образования, по всем вузам, не только педагогическим, кинули клич: кто хочет работать в школе — приезжайте, мы вам даем дополнительную зарплату в 7 тысяч и полностью оборудованное рабочее место. Желающий выбирает любую школу и раз в три месяца проходит курс тьюторской поддержки.
— Я приезжал на встречу с педагогами, которые пришли в школу три месяца назад, — рассказывает Сергей. — У них уже глаза горели, они «рвали» из меня методику. Необходимо обучение учителей на местах в школах. Но для этого должны быть созданы условия.
Еще одна проблема педагогического образования в России — отсутствие мотивации. Зарплаты хотя и повышаются в соответствии с министерскими программами, но все равно недостаточно, а в головах прочно сидит сложившееся в последние 20 лет мнение: в школу идут работать неудачники. Нет мотивации — нет и творческой инициативы. И в такой ситуации даже опытные учителя не будут успевать за новыми веяниями, не захотят учиться.
— У нас нет карьеры учителя, — говорит вице-президент Российской академии образования Виктор Болотов. — Нет такой системы повышения квалификации, от которой значительно повышались бы и доход, и статус профессии.
Павел Мрдуляш, советник замминистра образования и науки РФ:
— Мы предпринимаем уже не первую попытку реформировать педагогическое образование. Но все прошлые были чисто теоретические или представляли собой набор мероприятий, которые не смогли изменить ситуацию. Сейчас мы пытаемся рассмотреть образование вместе с профессиональной деятельностью, системно. Чисто организационные меры ничего не решают. Допустим, слияние: не очень успешный педагогический вуз входит в состав крупного регионального университета, становится его факультетом. С точки зрения издержек региона и отчетности перед министерством — все замечательно. Вроде как исчез плохой вуз. Все, поставили галочку. Но учить иначе на этом факультете (в бывшем вузе) не будут.
Мы переходим сегодня в школе к компетентностной модели образования. Школьник должен уметь применять знания на практике, в знакомых и незнакомых трудовых ситуациях. Нужно уметь осмыслять свой опыт и делать из него выводы. Учитель же, такой, какой он есть сейчас, — человек, который просто передает знания и ставит какие-то учебные, но не практические задачи в классе. Обучать навыкам он не умеет, это в его обычных действиях не предусмотрено. Сегодня нам нужен другой педагог, который соединял бы в себе и тьютора, и психолога.
Вузы до сих пор работают по старым методикам, и психологическое образование преподавателю, как правило, не дается. Но самая больная тема — сколько времени будущий учитель проводит в школе в виде практик, стажировок. Как показывает опыт других стран, у студентов педвузов за весь процесс обучения нарабатывается до 18 месяцев практики «на местах». По сути, два учебных года из четырех педагог-бакалавр проводит в школе. Причем не просто сидит там на уроках, а именно обучается — стажировка организована как учебный процесс. Иначе она просто теряет смысл.
Некоторые наши вузы выпускают педагогов, которые за время учебы в школе вообще не появляются.
а как у них
На подмостках класса
Самый большой конкурс в вузах Финляндии среди будущих педагогов
Финны еще сорок лет назад поняли, что школьное образование надо перестраивать. Но, переписав учебники, увеличив срок обучения в младших классах на 2 года (1-6 классы) и даже построив школьные здания по новым проектам, они поняли, что без нового, высокообразованного учителя реформа бесполезна. Как подготовить такого учителя? Эксперты предложили начать с восстановления престижа профессии. Стартовали с увеличения зарплаты. Причем зарплату новичку сделали ниже максимальной всего на 18 процентов. По последним данным, зарплата, например, учителя финского языка на уровне 3 600 евро, то есть 124 тысяч рублей. У преподавателей-предметников старших классов она выше на 500 евро.
Одновременно учителя освободили от рутинной работы. То есть от составления всяких отчетов. Институт школьных инспекторов был и вовсе уничтожен. Аттестацию учителей прекратили. А самому учителю разрешили самостоятельно подбирать учебники, составлять тесты и методику преподавания. Короче говоря, учителям сказали: мы даем вам общие государственные стандарты, а дальше — творите, но не во вред ни детям, ни стране.
Создав нормальные условия учителям для работы и жизни, реформаторы быстро убедились, что экспериментировать прежний преподаватель со степенью бакалавра не может. Уровень образования не тот. Научно-исследовательские навыки отсутствуют. И финны начали обучать школьного учителя по-новому.
Во-первых, всю подготовку учителей они отдали университетам. Во-вторых, всех преподавателей, в том числе и начальной школы, обязали учиться в вузе до получения степени магистра. То есть финны одними из первых в Европе увеличили срок учебы на учителя на два года, сделав подготовку педагогов двухступенчатой: три года до получения степени бакалавра, а потом еще два года — до получения магистерской степени.
Кроме предметников и учителей начальной школы университеты начали готовить спецучителей для работы с отстающими детьми и детьми с неадекватным поведением. Такая необходимость была вызвана тем, что каждый четвертый финский ученик не успевает усваивать программу. И шалунов хватает. С ними спецучителя работают индивидуально или в составе группы по 5-7 человек по 2-3 часа в неделю.
Университетское образование сделали обязательным даже для воспитателей подготовительных классов детских садов. Правда, было решено, что с этой работой справятся и бакалавры. Финны ориентировались на рекомендации ученых, которые считают, что 90 процентов мозга и 95 процентов нервных путей ребенка формируется в первые пять лет. Поэтому воспитание ребенка в этом возрасте должно проходить под наблюдением опытных педагогов. По этой же причине самые квалифицированные педагоги работают в начальной школе.
Высокая зарплата, гарантия получить хорошее и к тому же бесплатное образование, возможность реализовать в школе свой талант и фантазию довольно быстро восстановили престиж школьного учителя. Но авторов школьной реформы интересовали не количество, а качество. И они предложили систему отбора, при которой отсеиваются все, кто при поступлении на педагогический факультет мечтает лишь больше о деньгах и почете.
Отбор происходит в процессе собеседования с будущими педагогами. Первое собеседование — во время сдачи вступительных экзаменов. Преподаватель из университета, школьный учитель и муниципальный чиновник, отвечающий за образование, выясняют, для чего абитуриент выбрал этот факультет, что он знает о будущей профессии. И тот, кто аргументированно сможет ответить, получает дополнительный шанс стать студентом.
Второе собеседование проходит с бакалаврами, которые решили продолжать учебу для получения степени магистра. Там ведь опять нужно выдержать конкурс из 4-5 человек на одно место. Ну и, наконец, беседа с работодателем той школы, где новоиспеченный учитель хотел бы работать. В результате всего процентов 30 выпускников проходят удачно этот отбор и трудоустраиваются с первого захода.
Но даже им постоянная работа учителем еще не гарантирована. Сначала надо пройти полугодовой испытательный срок. После это работа почасовиком. Бывают случаи, когда на постоянную работу учитель трудоустраивается лет через десять. Столько приходится доказывать, что он именно тот, которого ждут школа и дети.
Учебная программа делится так: 67 процентов — теории и 33 процента практики. Университеты раз в три года обновляют учебные программы подготовки учителей с учетом запросов времени, мнений работодателей, выпускников и преподавателей. В финском университете требование к студенту мягкое. Посещение лекций — дело добровольное. Но сдавать экзамены по курсу лекций студент обязан.
На жалость преподавателя можно не рассчитывать. И взяток они не берут. Поэтому учить тот или иной предмет все равно придется. Главная цель учебы в университете — научить студента самостоятельно заниматься исследованиями, чтобы он и в школе постоянно искал новые методы преподавания. С этой целью в университете будущий учитель пишет серьезную научную работу на основе своих наблюдений, оценок чужих научных трудов, анализов статистических данных и своих собственных выводов.
То есть учеба идет в тесной связи научной работы с практикой. И в этом сильная сторона системы подготовки учителей для финской общеобразовательной школы.