Редакционная коллегия

 Председатель редакционной коллегии:

 А. Н. Шипилов — председатель Белгородского областного суда

 Члены коллегии:

 С.Н. Сапельник — заместитель председателя Белгородского областного суда

О. Ю. Усков — заместитель председателя Белгородского областного суда

Е.И. Чесовской — судья Белгородского областного суда

А. Б. Киреев — судья Белгородского областного суда

С. М. Коцюмбас — судья Белгородского областного суда

Содержание

ОБЗОР СУДЕБНОЙ ПРАКТИКИ по уголовным делам за сентябрь 2014 года.. 4

ПРОЦЕССУАЛЬНЫЕ ВОПРОСЫ.. 4

Досудебное производство. 4

Судебное производство. 8

ВОПРОСЫ ПРИМЕНЕНИЯ НОРМ МАТЕРИАЛЬНОГО ПРАВА.. 11

АДМИНИСТРАТИВНОЕ ПРОИЗВОДСТВО. 17

ОБЗОР СУДЕБНОЙ ПРАКТИКИ по гражданским делам за сентябрь 2014 года.. 19

Вопросы применения норм материального права. 19

Процессуальные вопросы.. 30

АПЕЛЛЯЦИОННАЯ ПРАКТИКА ПЕРЕСМОТРА СУДЕБНЫХ РЕШЕНИЙ   39

По Уголовным Делам.. 39

По Гражданским Делам.. 39

В Верховном Суде Российской Федерации.. 40

По Уголовным Делам.. 40

Вопрос-ответ.. 42

ОБЗОР СУДЕБНОЙ ПРАКТИКИ
по уголовным делам за сентябрь 2014 года

ПРОЦЕССУАЛЬНЫЕ ВОПРОСЫ

Досудебное производство

При проверке законности и обоснованности решений и действий (бездействий) дознавателя, следователя, руководителя следственного органа и прокурора судья не должен предрешать вопросы, которые впоследствии могут стать предметом судебного разбирательства по существу уголовного дела.

Адвокат Д. в интересах обвиняемого Ш. обратился в суд с жалобой в порядке ст. 125 УПК РФ, в которой просил признать незаконным вынесенное следователем постановление об отказе в удовлетворении ходатайства стороны защиты об исключении из числа доказательств по уголовному делу протокола проверки показаний Ш. на месте.

Постановлением Белгородского районного суда Белгородской области данная жалоба адвоката была удовлетворена. Постановление следователя признано необоснованным и направлено руководителю следственного органа для устранения допущенных нарушений.

Суд апелляционной инстанции постановление отменил, производство по жалобе заявителя прекратил, указав следующее.

В соответствии с п. 1 Постановления Пленума Верховного Суда РФ №1 от 10.02.2009 «О практике рассмотрения судами жалоб в порядке ст.125 УПК РФ» при проверке законности и обоснованности решений и действий (бездействий) дознавателя, следователя, руководителя следственного органа и прокурора судья не должен предрешать вопросы, которые впоследствии могут стать предметом судебного разбирательства по существу уголовного дела.

Существо его жалобы фактически сводилось к оспариванию самого протокола проверки показаний подозреваемого на месте по отражению в нем обстоятельств проведения следственного действия.

По смыслу закона, проверка следственного действия с точки зрения его допустимости, как доказательства по уголовному делу, судом может быть произведена только на стадии судебного разбирательства, при рассмотрении данного уголовного дела по существу.

Таким образом, вынесенное следователем постановление об оставлении без удовлетворения ходатайства Ш. и его защитника Д. об исключении из числа доказательств протокола проверки показаний подозреваемого на месте, ущерб конституционным правам и свободам не причинило и доступ к правосудию не затрудняло, поскольку обвиняемый и его защитник не лишены возможности полноценно пользоваться своими процессуальными правами в ходе расследования уголовного дела, в том числе и путем заявления ходатайств, как на стадии предварительного следствия, так и в судебном заседании.

При таких обстоятельствах предмет обжалования в порядке ст. 125 УПК РФ по делу отсутствовал, в связи с чем производство по делу подлежало прекращению.

Избранная обвиняемому мера пресечения в виде заключения под стражу признана чрезмерно строгой, не соответствующей обстоятельствам инкриминируемого преступления и личности обвиняемого.

Постановлением Старооскольского городского суда Белгородской области А., обвиняемому в совершении преступления, предусмотренного п. «г» ч. 2 ст. 161 УК РФ, избрана мера пресечения в виде заключения под стражу.

Суд апелляционной инстанции постановление отменил по следующим основаниям.

В силу ст.ст. 99, 108 УПК РФ заключение под стражу в качестве меры пресечения применяется по судебному решению в отношении подозреваемого или обвиняемого в совершении преступления, за которое уголовным законом предусмотрено наказание в виде лишения свободы на срок свыше 3 лет, при невозможности избрания иной, более мягкой меры пресечения.

При решении вопроса о необходимости избрания меры пресечения и определении её вида должны учитываться тяжесть предъявленного обвинения, сведения о личности подозреваемого или обвиняемого, его возраст, состояние здоровья, семейное положение, род занятий и другие обстоятельства.

При этом избранная мера пресечения должна быть соразмерна деянию, в совершении которого обвиняется лицо.

Принимая решение об удовлетворении ходатайства следователя, суд исходил из того, что А. обвиняется в совершении тяжкого преступления, когда он находился в состоянии алкогольного опьянения; в течение года он неоднократно привлекался к административной ответственности за совершение правонарушений против общественного порядка, в основном связанных с появлением в общественных местах в состоянии опьянения, а также состоит на учете у врача-нарколога с диагнозом «алкоголизм».

Учитывая изложенное суд первой инстанции пришел к выводу, что оставаясь на свободе А. может продолжить заниматься преступной деятельностью, в связи с чем избрал ему меру пресечения в виде заключения под стражу.

Вместе с тем, принимая такое решение, судом без надлежащего внимания были оставлены те обстоятельства, что А. в настоящее время не имеет судимости, постоянно проживает по определенному адресу в г. Старый Оскол Белгородской области, где на него жалоб от соседей не поступало, при этом он является инвалидом 3 группы и получает пенсию по инвалидности. Страдает туберкулезом, у него удалено левое легкое, имеет частичную парализацию конечностей, передвигается с трудом. Ущерб, причиненный в результате совершения инкриминируемого ему деяния, связанного с открытым хищением сотового телефона, составил 800 рублей, который обвиняемый обязуется возместить. Кроме того, А. написал явку с повинной, признал свою вину в инкриминируемом ему преступлении и сотрудничает со следствием.

С учетом изложенного, принимая во внимание все данные о личности А. суд апелляционной инстанции пришел к выводу, что обвиняемый не нуждается в применении к нему такой исключительной меры пресечения, как заключение под стражу и обеспечить нормальный ход предварительного расследования и судебного разбирательства в будущем, сможет и более мягкая мера пресечения.

Прекращение уголовного преследования в связи с истечением сроков давности не допускается, если обвиняемый против этого возражает.

Привлеченный по уголовному делу в качестве обвиняемого А. и его адвокат М., обратились в суд с жалобой в порядке ст. 125 УПК РФ, в которой просили признать незаконным и необоснованным постановление руководителя следственного органа о прекращении за истечением сроков давности уголовного дела по обвинению А., по ч. 1 ст. 109 УК РФ.

Постановлением Валуйского районного суда Белгородской области в удовлетворении жалобы было отказано.

Суд апелляционной инстанции постановление отменил, жалобу заявителей в порядке ст. 125 УПК РФ удовлетворил, указав следующее.

В соответствии с п. 3 ч. 1 ст. 24 УПК РФ уголовное дело не может быть возбуждено, а возбужденное уголовное дело подлежит прекращению, если истекли сроки давности уголовного преследования.

Вместе с тем, согласно ч. 2 ст. 27 УПК РФ прекращение уголовного преследования в связи с истечением сроков давности не допускается, если обвиняемый против этого возражает. В таком случае производство по уголовному делу продолжается в обычном порядке.

Таким образом, законодатель предусмотрел обязательным элементом возможности прекращения уголовного дела в связи с истечением сроков давности волеизъявление обвиняемого лица на это.

         В судах первой и апелляционной инстанции обвиняемый пояснял, что заявление о прекращении уголовного дела, в связи с истечением сроков давности, он написал по предложению и под диктовку следователя, при этом предусмотренные уголовно-процессуальным законом последствия прекращения дела по данному основанию ему не разъяснялись. Он полагал, что в случае прекращения дела, будет признан невиновным. Защитник при написании заявления не присутствовал.

         В материалах дела не имелось достоверных данных о том, что А. перед написанием заявления, следователем было разъяснено право на прекращение уголовного дела по вышеуказанному основанию, а также условия и последствия прекращения дела.

На протяжении предварительного следствия интересы обвиняемого защищал адвокат по соглашению, который не был извещен следователем для участия при написании заявления А. о прекращении дела по нереабилитирующему основанию. Сведений о том, что данное заявление было согласовано с адвокатом, осуществляющим защиту обвиняемого, не имеется.

Из текста самого заявления А. не следует, что он понимает и осознает последствия прекращения уголовного дела, либо ему ясны различия между прекращением уголовного дела по реабилитирующим и нереабилитирующим основаниям.

Принимая во внимание данные обстоятельства, суд апелляционной инстанции признал постановление руководителя следственного органа о прекращении уголовного дела в отношении А. незаконным.

Судебное производство

Согласно ст. ст. 73, 307 УПК РФ при производстве по уголовному делу подлежат доказыванию событие преступления (время, место, способ и другие обстоятельства совершения преступления), виновность лица в совершении преступления, форма его вины, мотивы, доказательства, на которых основаны выводы суда в отношении подсудимого, и мотивы, по которым суд отверг другие доказательства. Эти обстоятельства должны быть отражены в описательно-мотивировочной части приговора.

Приговором Губкинского городского суда Белгородской области от 17 июля 2014 года З. признан виновным в умышленном причинении тяжкого вреда здоровью В., опасного для жизни человека.

Судебная коллегия по уголовным делам областного суда приговор отменила по следующим основаниям.

Согласно ст. ст. 73, 307 УПК РФ при производстве по уголовному делу подлежат доказыванию событие преступления (время, место, способ и другие обстоятельства совершения преступления), виновность лица в совершении преступления, форма его вины, мотивы, доказательства, на которых основаны выводы суда в отношении подсудимого, и мотивы, по которым суд отверг другие доказательства и эти обстоятельства должны быть отражены в описательно-мотивировочной части приговора.

В соответствии со ст. 88 УПК РФ каждое доказательство подлежит оценке с точки зрения относимости, допустимости, достоверности, а все собранные доказательства в совокупности – достаточности для разрешения уголовного дела.

Данные требования закона судом первой инстанции не выполнены.

Приговором суда установлено, что между З. и В. произошел словесный конфликт, в ходе которого у З. возник умысел на причинение тяжкого вреда здоровью В. После чего З. умышленно нанес В. один удар ножом в область брюшной полости справа, причинив тяжкий вред его здоровью.

Данные выводы о форме вины и обстоятельствах причинения телесных повреждений осужденным В. основаны на противоречивых доказательствах, часть из которых в приговоре не приведены и судом не оценены.

Так, З. в судебном заседании не отрицал нанесение ножевого ранения В., но утверждал, что причинил потерпевшему тяжкий вред по неосторожности. Заявлял, что никаких ссор и конфликтов с В. у него не было, что он пытался несколько раз воткнуть нож в столешницу и случайно нанес удар ножом в живот В.

Вместе с тем из явки с повинной З. следует, что «в ходе словесной ссоры он нанес В. один удар ножом в область живота слева».

При допросе в качестве подозреваемого З. пояснял, что он поссорился с В. во время распития спиртных напитков в присутствии других лиц, он нанес В. один удар ножом в область живота слева.

В качестве обвиняемого З. дал аналогичные показания, подтвердив, что «один удар ножом в область живота слева В. он нанес умышленно в ходе ссоры с ним».

Из протокола осмотра стола с участием В. каких-либо повреждений столешницы не обнаружено.

В приговоре приведены выше перечисленные противоречивые доказательства, но не дана оценка, какие из доказательств являются достоверными и по каким основаниям отвергнуты другие из них.

Также не получили оценки противоречивые показания потерпевшего В., который в судебном заседании заявил, что в ходе распития спиртных напитков З. неожиданно нанес ему удар ножом в область живота. Никаких ссор с З. не было. Показания В., данные им в судебном заседании, приведены в приговоре.

В связи с существенными противоречиями показания В., данные на предварительном следствии были оглашены, но в приговоре не приведены и не получили оценки судом на предмет относимости, достоверности и допустимости.

При таких обстоятельствах, в связи с нарушениями уголовно-процессуального закона приговор суда отменен, а дело направлено на новое судебное рассмотрение.

Суд по ходатайству стороны или по собственной инициативе вправе возвратить дело прокурору для устранения препятствий его рассмотрения судом во всех случаях, когда в досудебном производстве были допущены существенные нарушения закона, не устранимые в судебном производстве, если возвращение дела не связано с восполнением неполноты проведенного дознания или предварительного следствия.

Приговором Октябрьского районного суда г. Белгорода от 18 июля 2014 года П. признан виновным в разбое — нападении в целях хищения имущества О., с применением насилия, опасного для жизни и здоровья, с применением предмета, используемого в качестве оружия, с незаконным проникновением в жилище С.

Суд апелляционной инстанции приговор отменил, а уголовное дело в отношении П. возвратил прокурору в порядке ст.237 УПК РФ по следующим причинам.

Согласно правовой позиции Конституционного Суда РФ, выраженной в Постановлении от 08.12.2003 №18-П, содержащиеся в ч.1 ст.237 УПК РФ положения по своему конституционно-правовому смыслу в системе норм не исключают правомочие суда по ходатайству стороны или по собственной инициативе возвратить дело прокурору для устранения препятствий его рассмотрения судом во всех случаях, когда в досудебном производстве были допущены существенные нарушения закона, не устранимые в судебном производстве, если возвращение дела не связано с восполнением неполноты проведенного дознания или предварительного следствия.

Как усматривается из представленных материалов в нарушение требований п.п.3, 4 ч.1 ст.220 УПК РФ в обвинительном заключении приведена формулировка предъявленного П. обвинения по ч.3 ст.162 УК РФ, которая противоречит существу приведенного в обвинительном заключении обвинения, способу совершения преступления.

Одним из основных признаков совершения разбоя является применение насилия, опасного для жизни или здоровья, либо угроза применения такого насилия.

Между тем в обвинительном заключении, при описании события совершенного П. преступления и обстоятельств его совершения, при указании на применение к потерпевшему насилия, опасного для его жизни или здоровья, не конкретизировано, в чем состоит его опасность.

По смыслу ст.162 УК РФ под насилием, опасным для жизни или здоровья, следует понимать такое насилие, которое повлекло причинение тяжкого, средней тяжести, легкого вреда здоровью, либо такое, которое, хотя и не причинило вред здоровью потерпевшего, однако в момент применения создавало реальную опасность для его жизни или здоровья.

Заключением судебно-медицинской экспертизы потерпевшего О. наличие у него какого-либо из перечисленных видов вреда не установлено, а признаков, указывающих на реальную опасность для жизни и здоровья причиняемого потерпевшему вреда, в обвинительном заключении не содержится.

Кроме того, при описании преступных действий П. есть ссылка на совершение их по предварительному сговору группой лиц с неустановленными в ходе следствия лицами, однако при квалификации его действий указание на данный квалифицирующий признак отсутствует, что противоречит фабуле предъявленного П. обвинения.

При таких обстоятельствах, по мнению судебной коллегии, постановленный на основе такого обвинительного заключения приговор не может быть признан законным, обоснованным и справедливым, а поэтому отменен, а уголовное дело — возвращено прокурору на основании п.1 ч.1 ст.237 УПК РФ для устранения препятствий его рассмотрения судом.

ВОПРОСЫ ПРИМЕНЕНИЯ НОРМ МАТЕРИАЛЬНОГО ПРАВА

Под незаконной перевозкой боеприпасов подразумевается их перемещение на любом виде транспорта, но не непосредственно при обвиняемом.

Приговором Новооскольского районного суда Белгородской области В. осуждён по ч. 1 ст. 222 УК РФ.

Президиум областного суда приговор изменил, указав следующее.

Согласно материалам уголовного дела В., 2 сентября 2013 года на территории строящегося объекта в микрорайоне Олимпийский г.Старый Оскол Белгородской области путём присвоения незаконно приобрёл найденные патроны в количестве 5 штук, являющиеся боеприпасами к нарезному спортивно-охотничьему огнестрельному оружию калибра 5,6 мм, после чего перенёс их по месту жительства, в городе Старый Оскол, где спрятав в сумку, хранил до 10 января 2014 года, а затем на электропоезде перевёз эти патроны в домовладение, расположенное в с.Песчанка Новооскольского района Белгородской области, где продолжил незаконное хранение до 7 мая 2014 года.

Указанные действия В. органами следствия и судом были квалифицированны по ч. 1 ст. 222 УК РФ, как незаконное приобретение, ношение, перевозка и хранение боеприпасов.

Вместе с тем данная квалификация действий виновного являлась неверной.

По смыслу диспозиции ст. 222 УК РФ, а также согласно разъяснениям Пленума Верховного Суда РФ в постановлении от 12 марта 2002 года № 5, под незаконным ношением огнестрельного оружия, его основных частей, боеприпасов, взрывчатых веществ или взрывных устройств следует понимать нахождение их в одежде или непосредственно на теле обвиняемого, а равно переноску в сумке, портфеле и т.п. предметах. Под незаконной перевозкой этих же предметов подразумевается их перемещение на любом виде транспорта, но не непосредственно при обвиняемом.

Таким образом, действия В. по перемещению пяти патронов из квартиры в г. Старый Оскол в с. Песчанка Новооскольского района на электропоезде в сумке, охватывались понятием «незаконное ношение» и не требовали дополнительный квалификации как незаконной перевозки боеприпасов.

Назначенное осужденному наказание должно быть справедливым, то есть соответствовать характеру и степени общественной опасности преступления, обстоятельствам его совершения и личности виновного.

Приговором Прохоровского районного суда Белгородской области П. осужден по ч. 2 ст. 264 УК РФ к лишению свободы на 4 месяца с отбыванием наказания в колонии-поселении с лишением права управления транспортным средством на 2 года.

Суд апелляционной инстанции приговор изменил, усилив П. назначенное наказание до 2 лет 6 месяцев лишения свободы в ИК общего режима, с лишением права управления транспортным средством на 3 года, по следующим основаниям.

В соответствии с требованиями ст.ст. 6, 60, ч. 2 ст. 43 УК РФ наказание применяется в целях восстановления социальной справедливости, исправления осужденного и предупреждения совершения им новых преступлений, и оно должно быть справедливым, то есть соответствовать характеру и степени общественной опасности преступления, обстоятельствам его совершения и личности виновного.

Эти требования уголовного закона судом первой инстанции соблюдены не были.

В судебном заседании П. показал, что признает вину в полном объеме, раскаивается и приносит извинения потерпевшему, на основании чего эти обстоятельства были признаны по делу смягчающими. Вместе с тем они на ряду с отсутствием по делу отягчающих обстоятельств не уменьшали степень общественной опасности совершенного П. преступления и его личности, в связи с чем судом ему было назначено несоразмерное по своей мягкости наказание.

Указывая на привлечение осужденного к административной ответственности, суд оставил без внимания систематический характер нарушения им требований ПДД РФ, за что он был дважды в короткий промежуток времени подвергнут лишению права управления транспортным средством. Не получило надлежащей оценки в приговоре и поведение осужденного в период судебного разбирательства, когда он, будучи лишенным права управления транспортным средством, в связи с управлением автомобилем в состоянии алкогольного опьянения был подвергнут административному аресту.

Кроме того при назначении режима отбывания наказания П. в виде колонии-поселения, суд первой инстанции, руководствуясь п. «а» ч. 1       ст. 58 УК РФ, проигнорировал положения данной нормы закона о том, что с учетом обстоятельств совершения преступления и личности виновного суд может назначить лицам, совершившим преступления по неосторожности, отбывание наказания в исправительных колониях общего режима с указанием мотивов принятого решения.

Исходя из обстоятельств совершенного П. преступления, явившегося следствием грубого нарушения Правил дорожного движения, и личности виновного, который неоднократно привлекался к административной ответственности за правонарушения в области дорожного движения к наказанию в виде лишения права управления, совершил преступление в период действия данного административного наказания, что свидетельствует о пренебрежении к правилам поведения на дорогах, учитывая его поведение после совершения преступления, в том числе в период судебного разбирательства (объявления его в розыск, изменения меры пресечения, вновь совершения административного правонарушения – управления автомобилем в состоянии опьянения), суд апелляционной инстанции пришел к выводу о необходимости усиления назначенного П. наказания.

Лицу, признанному виновным в совершении преступления, назначается наказание в пределах, предусмотренных соответствующей статьей Особенной части УК РФ.

Приговором Октябрьского районного суда города Белгорода Б. осужден по ч. 2 ст. 160 УК РФ.

Суд кассационной инстанции приговор изменил, указав следующее.

В соответствии со ст. 297 УПК РФ приговор суда должен быть законным, обоснованным и справедливым.

Согласно ч. 1 ст. 60 УК РФ лицу, признанному виновным в совершении преступления, назначается справедливое наказание в пределах, предусмотренных соответствующей санкцией статьи Особенной части УК РФ, и с учетом положений Общей части УК РФ.

Данные положения уголовного закона судом были нарушены.

Санкцией ч. 2 ст. 160 УК РФ предусмотрено назначение наказания в виде исправительных работ на срок до 1 года.

Приговором суда Б. был признан виновным и осужден по ч. 2 ст. 160 УК РФ к исправительным работам на срок 1 год 6 месяцев, с удержанием 15% из заработка в доход государства.

Таким образом, назначенное осужденному в виде исправительных работ наказание превышает установленный законом срок.

На основании ч. 3 ст. 30 УК РФ и ч. 1 ст. 105 УК РФ, покушение на убийство возможно лишь с прямым умыслом, то есть когда содеянное свидетельствовало о том, что виновный осознавал общественную опасность своих действий, предвидел возможность или неизбежность наступления смерти другого человека и желал ее наступления, но смертельный исход не наступил по не зависящим от него обстоятельствам.

Приговором Яковлевского районного суда от 21 июля 2014 года Ж. признан виновным в покушении на умышленное причинение смерти Е.

Судебная коллегия приговор районного суда изменила по следующим основаниям.

Всесторонне исследовав все представленные по делу доказательства, суд правильно установил фактические обстоятельства дела, однако действиям осужденного дал не правильную юридическую оценку.

Квалифицируя действия Ж. как покушение на убийство, суд мотивировал это тем, что тот нанес удар ножом Е. со значительной силой в область лица, то есть жизненно-важного органа.

Также суд исходил из того, что после нанесения удара Ж. сказал сыну: «Всё, Денис, конец», расценив данную фразу подсудимого как желание добиться смерти потерпевшего.

Между тем, как видно из заключения судебно-медицинской экспертизы, у потерпевшего Е. имел место открытый краевой перелом угла нижней челюсти слева без смещения отломков и с наличием раны над переломом, что повлекло причинение средней тяжести вреда здоровью по признаку его длительного расстройства сроком свыше 21 дня.

Поскольку в медицинской документации не описаны морфологические признаки раны над переломом, то эксперту не представилось возможным определить, от воздействия какого предмета данное повреждение образовалось.

При таких данных характер, локализация и тяжесть причиненного повреждения ставят под сомнение наличие самого факта покушения на убийство со стороны подсудимого.

Об отсутствии у Ж. умысла на причинение смерти потерпевшему свидетельствует его последующее поведение после нанесения удара Е.: он отнес на кухню нож и помыл его, оставив в подставке; после этого он сообщил сожительнице А. о том, что ударил ножом сына; видел, как она оказала потерпевшему первую помощь (дала полотенце, чтобы прикрыть рану); затем он сразу же по телефону вызвал скорую помощь и сообщил о случившемся в полицию; до приезда сотрудников полиции вместе с потерпевшим находился на лестничной площадке.

Из показаний А. следует, что она дала полотенце Е., чтобы остановить кровь, а когда увидела, что жизнь потерпевшего не в опасности, покинула квартиру.

Установленные судом обстоятельства дела свидетельствуют об отсутствии у подсудимого умысла на причинение смерти потерпевшему.

Сам осужденный утверждает, что причинять смерть своему сыну Е. он не желал, он лишь хотел его попугать в связи с тем, что был им оскорблен (сын назвал его «слабаком», ничего не достигнувшим в жизни). Не отрицая высказанных слов: «Всё, Денис, конец», Ж. пояснил, что он имел ввиду разрыв всяких отношений с сыном.

Приговор содержит противоречия, которые опровергают выводы суда о квалификации действий осужденного как покушение на убийство.

Так, указывая, что преступление совершено Ж. с прямым умыслом на причинение смерти потерпевшему, суд, вместе с тем, признал наличие у него такого смягчающего обстоятельства как оказание помощи потерпевшему, выразившейся в своевременном вызове скорой медицинской помощи.

Описывая состав преступления, суд в приговоре указал: «действуя с прямым умыслом на причинение смерти Е., с целью убийства Ж. нанес потерпевшему один удар ножом в область лица слева, причинив открытый краевой перелом угла нижней челюсти слева и рану над переломом, то есть средней тяжести вред здоровью по признаку длительного его расстройства сроком свыше 21 дня».

Таким образом, описывая преступное деяние, суд в приговоре не указал на то, что преступление не было доведено до конца по независящим от осужденного обстоятельствам, и не указал такие обстоятельства.

При таких данных описание инкриминируемого Ж. деяния не соответствует его квалификации по ч.3 ст. 30, ч.1 ст. 105 УК РФ.

С учетом изложенного судебная коллегия пришла к выводу о необходимости квалифицировать действия Ж. по наступившим последствиям и переквалифицировала действия осужденного на ч.1 ст. 112 УК РФ.

По смыслу закона, злостным уклонением от погашения кредиторской задолженности может быть только противодействие исполнительному производству в активной или пассивной форме. Однако, пассивную форму противодействия исполнительному производству (пассивное сокрытие доходов или имущества) нельзя смешивать с простым неисполнением судебного решения.

Вопрос о наличии в деянии лица признаков преступления, предусмотренного ст. 177 УК РФ, должен решаться с учетом оценки добросовестности отношения к работе пристава-исполнителя, который исполняет судебное решение.

Приговором Свердловского районного суда г. Белгорода от 30 июня 2014 года Е. был осужден за злостное уклонение от погашения кредиторской задолженности в крупном размере.

Апелляционная инстанция областного суда обвинительный приговор отменила, а Е. – оправдала за отсутствием в его действиях состава преступления по следующим основаниям.

Суд апелляционной инстанции пришел к выводу, что форма вины и мотивы инкриминируемого Е. деяния в приговоре не раскрыты, а стороной обвинения не представлено доказательств объективной стороны состава преступления, предусмотренного ст. 177 УК РФ, в частности обязательного признака злостности в уклонении от погашения кредиторской задолженности.

По смыслу закона, злостным уклонением от погашения кредиторской задолженности может быть только противодействие исполнительному производству в активной или пассивной форме. Однако, пассивную форму противодействия исполнительному производству (пассивное сокрытие доходов или имущества) нельзя смешивать с простым неисполнением судебного решения.

Вопрос о наличии в деянии лица признаков преступления, предусмотренного ст. 177 УК РФ, должен решаться с учетом оценки добросовестности отношения к работе пристава-исполнителя, который исполняет судебное решение.

Суд апелляционной инстанции посчитал, что в действиях Е. имеет место «простое», а не «злостное» уклонение от исполнения возложенных обязанностей, что исключает уголовную ответственность.

К такому убеждению суд апелляционной инстанции пришел по следующим основаниям.

Признавая Е. виновным в злостном уклонении от погашения кредиторской задолженности в крупном размере, суд в приговоре уклонился от исследования и оценки довода стороны защиты о том, что Е. не создавал препятствий судебным приставам-исполнителям осуществлять взыскание задолженности с его лицевых счетов в банке, не противодействовал им, не пытался скрыть свои счета в банке, а так же спрятать местонахождение имущества, на которое возможно наложение ареста.

Вопрос о привлечении Е. к административной ответственности по             ст.ст. 17.8 или 17.14 КОАП РФ судебными приставами-исполнителями не ставился.

Напротив, как видно из материалов уголовного дела, судебным приставам-исполнителям было известно о наличии всех счетов в банке на имя Е., однако на эти счета в соответствии Федеральным законом от 2 октября 2007 г. N 229-ФЗ «Об исполнительном производстве», взыскание не накладывалось.

По мнению суда апелляционной инстанции, стороной обвинения не было представлено в суд доказательств того, что Е., как должнику, предупрежденному об уголовной ответственности по ст. 177 УК РФ, разъяснялось, что при условии принудительного исполнении судебного решения, он обязан, в случае получения доходов либо иного имущества, на которое может быть возложено взыскание, сообщать об этом в службу судебных приставов-исполнителей.

С учетом изложенного, обвинительный приговор в отношении Е. в соответствии с п.2 ч.1 ст. 389.20 УПК РФ, отменен с вынесением оправдательного приговора, на основании п.2 ч.1 ст. 24 УПК РФ, за отсутствием в его действиях состава преступления, предусмотренного ст. 177 УК РФ и признанием за ним права на реабилитацию.

АДМИНИСТРАТИВНОЕ ПРОИЗВОДСТВО.

Дело об административном правонарушении рассматривается с участием лица, в отношении которого ведется производство, за исключением случаев, когда имеются данные о его надлежащем извещении о месте и времени рассмотрения дела и от него не поступило ходатайств об отложении рассмотрения дела либо такое ходатайство оставлено без удовлетворения.

Постановлением судьи Октябрьского районного суда г. Белгорода ООО «С.» признано виновным в совершении административного правонарушения, предусмотренного ч. 3 ст. 18.15 КоАП РФ.

Решением судьи областного суда постановление отменено по следующим основаниям.

В соответствии со ст. 25.1 КоАП РФ дело об административном правонарушении рассматривается с участием лица, в отношении которого ведется производство, за исключением случаев, когда имеются данные о его надлежащем извещении о месте и времени рассмотрения дела и от него не поступило ходатайств об отложении рассмотрения дела либо такое ходатайство оставлено без удовлетворения.

В силу п. 4 ч. 1 ст. 29.7 КоАП РФ при рассмотрении дела об административном правонарушении судья выясняет, извещены ли участники производства по делу в установленном порядке, а также причины их неявки, и принимает решение о рассмотрении дела в отсутствие указанных лиц либо об отложении рассмотрения дела.

Указанные требования закона судьей районного суда соблюдены не были.

Дело об административном правонарушении судом первой инстанции Рассмотрено без участия представителя привлекаемого к административной ответственности юридического лица – ООО «С.». При этом, судья районного суда указал, что ООО «С.» не явился в судебное заседание, будучи надлежащим образом уведомленным о месте и времени рассмотрения дела.

Между тем, в материалах дела имеется копия письма, в котором ООО «С.» сообщается о времени и месте рассмотрения дела об административном правонарушении, однако, доказательства, подтверждающие направление указанного письма адресату в материалах дела отсутствуют.

Таким образом, у судьи районного суда не было оснований считать извещение ООО «С.» о времени и месте рассмотрения дела об административном правонарушении надлежащим.

С учетом изложенного, судья областного суда постановление судьи районного суда отменил, дело возвратил на новое судебное рассмотрение.

Жалоба на постановление по делу об административном правонарушении может быть подана в течение 10 суток со дня вручения или получения копии постановления.

Определением судьи Алексеевского районного суда Е. отказано в удовлетворении ходатайства о восстановлении срока обжалования определения УУП МО МВД России «Алексеевский» об отказе в возбуждении дела об административном правонарушении.

Судья областного суда определение отменил, указав следующее.

Согласно ст. 30.3 КоАП РФ жалоба на постановление по делу об административном правонарушении может быть подана в течение 10 суток со дня вручения или получения копии постановления. В случае пропуска указанного срока, он может быть восстановлен судьей или должностным лицом, правомочным рассматривать жалобу, по ходатайству лица, подающего жалобу.

Эти требования закона судьей районного суда учтены не в полной мере.

Отказывая Е. в восстановлении срока обжалования определения должностного лица судья указал, что факт направления Е. определения об отказе в возбуждении дела об административном правонарушении от 11.01.2013 года подтверждается показаниями Е. о том, что копия определения получена ей        по почте в январе 2014 года и копией сопроводительного письма о направлении в адрес Е. разъяснений права обжалования определения.

Вместе с тем, в материалах дела не содержится данных о направлении Е. по почте копии определения от 11.01.2013 года, копи сопроводительных писем, содержащихся в материалах дела, не содержат номера регистрации и даты исходящей корреспонденции.

С учетом изложенного, делая вывод о том, что Е. нарушен срок обжалования, судья не проверил все имеющиеся по делу обстоятельства в полном объеме, что является недопустимым.

ОБЗОР СУДЕБНОЙ ПРАКТИКИ
по гражданским делам за сентябрь 2014 года

Вопросы применения норм материального права

Гражданский кодекс Российской Федерации возлагает обязанность возмещения вреда на лицо, владеющее источником повышенной опасности на законном основании, включая лиц, допущенных собственником к управлению транспортным средством.

Размер присужденной судом компенсации морального вреда должен учитываться при определении размера штрафа, взыскиваемого со страховой компании, за несоблюдение в добровольном порядке удовлетворения требований потребителя.

В поселке **** произошло ДТП с участием водителя Ч., управлявшего автомобилем «Шкода Октавия», и водителя П., управлявшего автомобилем ВАЗ-210540, который был признан виновным в ДТП. Автомобилю истца причинены повреждения.

На момент совершения дорожно-транспортного происшествия гражданская ответственность собственника автомобиля ВАЗ-210540 застрахована в ООО «Росгосстрах». По результатам обращения страховой компании, потерпевшему выплачено 31403 руб.

Дело инициировано иском Ч., просившего взыскать с ООО «Росгосстрах» в счет возмещения причиненного ущерба 88597 рублей, 5000 руб. стоимость экспертизы , 50 % штрафа от присужденной суммы и 20000 рублей – моральный ущерб. С С. и П. солидарно – 48218 рублей сумму ущерба свыше лимита страхового возмещения, стоимость услуг представителя – 4400 рублей, в счет возврата госпошлины 1647 рублей.

До начала рассмотрения дела по существу истец уточнил свои требования. Учитывая произведенную в ходе судебного разбирательства выплату ООО «Росгосстрах» в сумме 88619,97 рублей, просил взыскать с ООО «Росгосстрах» 5000 рублей — стоимость экспертизы, 5600 рублей – оплату услуг представителя, 50 % штрафа от присужденной суммы и 20000 рублей – моральный ущерб; требования к П. и С. поддержал.

Решением суда исковые требования удовлетворены в части. С ООО «Росгосстрах» взысканы в пользу Ч. расходы по оплате услуг автоэксперта в размере 5000 рублей, расходы по оплате услуг представителя в размере 5600 рублей, компенсация морального вреда 1000 рублей, штраф в сумме 2500 рублей.

С ответчиков С. и П. взысканы солидарно в счет возмещения ущерба 48218 рублей, расходы по оплате услуг представителя в размере 4400 рублей, расходы по оплате госпошлины 1647 рублей.

Судом апелляционной инстанции решение отменено в части.

В соответствии со статьей 1072 Гражданского кодекса Российской Федерации юридическое лицо или гражданин, застраховавшие свою ответственность в порядке добровольного или обязательного страхования в пользу потерпевшего, в случае, когда страховое возмещение недостаточно для того, чтобы полностью возместить причиненный вред, возмещают разницу между страховым возмещением и фактическим размером ущерба.

Ч. со стороны ООО «Росгосстрах» произведена страховая выплата в размере 120000 рублей, однако, данная сумма недостаточна для восстановления автомобиля.

Установив данные обстоятельства, районный суд пришел к обоснованному выводу об удовлетворении иска, учитывая при этом отсутствие со стороны ответчиков возражений относительно размера реального ущерба, судебных и представительских расходов.

Между тем, судебная коллегия не может согласиться с выводами суда относительно взыскания установленных сумм в солидарном порядке с П. и С. в силу следующих обстоятельств.

В соответствии с абзацем 2 пункта 1 статьи 1079 Гражданского кодекса Российской Федерации обязанность возмещения вреда возлагается на юридическое лицо или гражданина, которые владеют источником повышенной опасности на праве собственности, праве хозяйственного ведения или праве оперативного управления либо на ином законном основании (на праве аренды, по доверенности на право управления транспортным средством, в силу распоряжения соответствующего органа о передаче ему источника повышенной опасности и т.п.).

Вывод суда о том, что обязанности по возмещению причиненного вреда должны нести солидарно собственник и непосредственный причинитель вреда, является неосновательным, и связан с неверным толкованием заявителем абзаца 2 пункта 1 статьи 1079 Гражданского кодекса Российской Федерации, возлагающего обязанность возмещения вреда на лицо, владеющее источником повышенной опасности на законном основании, в том числе, как в данном случае, как лицо, допущенное собственником к управлению транспортным средством.

В момент дорожно-транспортного происшествия автомобиль С., находился во владении П. на основании страхового полиса № **** с правом управления транспортным средством, поэтому вывод суда о возложении на собственника — С. солидарной обязанности по возмещению вреда является необоснованным.

Обстоятельства, на которые ссылается С.в апелляционной жалобе, связанные с передачей автомобиля П., являются основанием для отмены постановленного по делу решения суда в части возложения ответственности по возмещению ущерба в солидарном порядке, передача автомобиля в пользование П. сторонами не оспаривалась, а истцом доказательств, подтверждающих обратное, не представлено.

При таких обстоятельствах решение суда в части взыскания ущерба в солидарном порядке с П. и С. нельзя признать законным и обоснованным, так как в силу статьи 1079 Гражданского кодекса Российской Федерации субъектом ответственности является только П.

Также подлежит изменению решение суда и в части определения размера подлежащего взысканию с ответчика штрафа на основании пункта 6 статьи 13 Закона Российской Федерации от 07 февраля 1992 года N 2300-1 «О защите прав потребителей», в соответствии с которым при удовлетворении судом требований потребителя, установленных законом, суд взыскивает с изготовителя (исполнителя, продавца, уполномоченной организации или уполномоченного индивидуального предпринимателя, импортера) за несоблюдение в добровольном порядке удовлетворения требований потребителя штраф в размере пятьдесят процентов от суммы, присужденной судом в пользу потребителя.

Суд при принятии решения не нашел правовых оснований для исчисления штрафа из суммы компенсации морального вреда, определенной в размере 1000 руб., взысканной в пользу потребителя. Данная позиция противоречит закону. В обзоре законодательства и судебной практики Верховного Суда Российской Федерации за второй квартал 2007 года» (утв. Постановлением Президиума Верховного Суда РФ от 01.08.2007, в ред. от 05.02.2014) указано, что размер присужденной судом компенсации морального вреда должен учитываться при определении размера штрафа, взыскиваемого с изготовителя за несоблюдение в добровольном порядке удовлетворения требований потребителя, установленных законом.

Таким образом, размер подлежащего взысканию с ответчика штрафа за несоблюдение в добровольном порядке удовлетворения требований потребителя подлежит увеличению на 500 руб.

Товары обращаются в федеральную собственность, в том числе, на основании судебного акта по заявлению (иску) таможенного органа или иного уполномоченного органа о признании имущества бесхозяйным

Белгородская таможня обратилась с заявлением о признании бесхозяйным имущества — ореха грецкого очищенного с обращением этого имущества в собственность Российской Федерации.

Заявление обосновано обнаружением данного имущества в ходе таможенного контроля, безуспешным принятием мер к установлению его владельца, отсутствием правопритязаний на это имущество с момента помещения его на склад временного хранения и до настоящего времени.

Решением районного суда в удовлетворении заявления отказано.

Решение отменено в апелляционном порядке.

Как установлено судом и подтверждается материалами дела, 28.11.2013 г. на железнодорожном пункте пропуска «Долбино-К.Лопань» на станции Наумовка в ходе таможенного контроля электропоезда №6026 сообщением «Харьков-Наумовка» в вагоне №2 обнаружена черная сумка, в которой находился орех грецкий очищенный, общим весом 4,5 кг. Установить его владельца не удалось. Данный товар помещен на склад временного хранения ООО «Техноснаб» по акту приема-передачи на ответственное хранение №322 от 02.12.2013 года. С момента обнаружения указанного товара ни одно лицо за его получением не обратилось.

Отказывая в удовлетворении заявления, суд первой инстанции исходил из факта неизвестности собственника вещей: ореха грецкого очищенного. Однако данное обстоятельство не могло являться достаточным основанием к отказу в требованиях. Суд не установил юридически значимые обстоятельства по делу вследствие неправильного толкования норм материального права и нарушения норм процессуального права, что повлекло несоответствие выводов суда фактическим обстоятельствам.

Согласно п. 3 ст. 218, п. 1 ст. 225, ст. 226 ГК РФ, вещь, от права собственности на которую собственник отказался, может быть признана бесхозяйной, и государство вправе приобрести право собственности на нее.

В соответствии с абз. 1 ст. 236 ГК РФ гражданин или юридическое лицо может отказаться от права собственности на принадлежащее ему имущество, объявив об этом либо совершив другие действия, определенно свидетельствующие о его устранении от владения, пользования и распоряжения имуществом без намерения сохранить какие-либо права на это имущество.

Закон не исключает признание движимой вещи брошенной при неизвестности ее владельца. Обстоятельства обнаружения имущества (ореха): в ходе таможенного контроля, в электропоезде, отсутствие правопритязаний на это имущество его владельца с момента помещения товара на склад временного хранения и до настоящего времени, — свидетельствуют о том, что имущество является брошенным.

Судебная коллегия считает, что материалами дела подтвержден факт отказа собственника от его имущества (ореха), так как им совершенны действия, определенно свидетельствующие об устранении от распоряжения этим имуществом (орех), оно брошено, то есть оставлено с целью отказа от права собственности. Следовательно, вещь имеет признаки бесхозяйного имущества и подлежит обращению в федеральную собственность.

В силу ч. 1 ст. 293 ГПК РФ, суд, признав, что собственник отказался от права собственности на движимую вещь, принимает решение о признании движимой вещи бесхозяйной и передаче ее в собственность лица, вступившего во владение ею.

Согласно пп. «в» п. 12 части 1 ст. 19 Федерального закона от 27.11.2010 г. N 311-ФЗ «О таможенном регулировании в Российской Федерации», таможенные органы для выполнения возложенных на них функций обладают правом предъявления в суды или арбитражные суды иски и заявления о признании имущества бесхозяйным.

В соответствии со ст. 186 указанного Федерального закона товары обращаются в федеральную собственность, в том числе, на основании судебного акта по заявлению (иску) таможенного органа или иного уполномоченного органа о признании имущества бесхозяйным либо об обращении изъятых товаров в федеральную собственность в случаях, предусмотренных настоящим Федеральным законом, со дня вступления в силу судебного акта.

При таких обстоятельствах, обжалуемое решение подлежит отмене (на основании п.п. 3,4 ч. 1 ст. 330 ГПК РФ) с принятием нового решения — об удовлетворении заявления Белгородской таможни.

Для целей регулирования деликтных обязательств, работником признается не только лицо, действующее по трудовому договору, но и исполняющее, в предусмотренных законом случаях, работу по гражданско-правовому договору, если при этом оно действовало или должно было действовать по заданию соответствующего юридического лица или гражданина и под его контролем за безопасным ведением работ.

Компенсация морального вреда осуществляется независимо от вины причинителя вреда в случае, когда вред причинен жизни или здоровью гражданина источником повышенной опасности.

Лица, ответственные за вред, вызванный смертью потерпевшего, обязаны возместить необходимые расходы на погребение лицу, понесшему эти расходы

На автодороге «Крым» двигаясь по направлению со стороны г. Москва в сторону   г. Белгорода в зоне действия дорожного знака 5.19.1 «Пешеходный переход», водитель Л., не снизив скорость транспортного средства, не уступил дорогу пешеходу Д. и совершил на него наезд, причинив множественные телесные повреждения. Впоследствии Д. скончался.

Приговором, вступившим в законную силу,   установлена вина Л. в совершении преступления, связанного с указанным ДТП.

Дело в суде инициировано Т. (супруга погибшего), которая предъявила иск о взыскании разницы страхового возмещения с фактическим размером расходов на погребение в сумме 38213,48 руб., компенсации морального вреда 2000000 руб. с ООО «Регион».

Решением суда в удовлетворении исковых требований отказано.

Решение отменено в апелляционном порядке.

Из положений статьи 1064 Гражданского кодекса Российской Федерации следует, что в качестве таковых оснований последняя закрепляет принцип, согласно которому лицо, причинившее вред, должно возместить его в полном объеме. При этом статья 1068 Гражданского кодекса Российской Федерации указывает, что юридическое лицо возмещает вред, причиненный его работником при исполнении трудовых обязанностей.

Согласно абзацу второму пункта 1 статьи 1068 Гражданского кодекса Российской Федерации применительно к правилам, предусмотренным главой 59 Гражданского кодекса Российской Федерации, работниками признаются граждане, выполняющие работу на основании трудового договора (контракта), а также граждане, выполняющие работу по гражданско-правовому договору, если при этом они действовали или должны были действовать по заданию соответствующего юридического лица или гражданина и под его контролем за безопасным ведением работ.

Таким образом, абзац 2 п. 1 названной статьи раскрывает понятие работника для целей регулирования деликтных обязательств, которым признается не только лицо, действующее по трудовому договору, но и исполняющее, в предусмотренных законом случаях, работу по гражданско-правовому договору, если при этом оно действовало или должно было действовать по заданию соответствующего юридического лица или гражданина и под его контролем за безопасным ведением работ.

Принимая решение об отказе в удовлетворении исковых требований к ООО «Регион», суд мотивировал решение тем, что ООО «Регион» является ненадлежащим ответчиком, поскольку Л.., в момент совершения дорожно-транспортное происшествия не находился при исполнении трудовых обязанностей.

В данном конкретном случае, значимым, для правильного рассмотрения спора, является разрешение вопроса о том, находился или нет Л. в трудовых отношениях с ООО «Регион» на момент совершения ДТП.

В материалах дела имеется путевой лист от 09.11.2012 г., выданный ООО «Регион» на имя Л., который содержал, в том числе дату выдачи, сведения о водителе, номер и марку транспортного средства.

Согласно выписке из Единого государственного реестра юридических лиц от 02.06.2014 ООО «Регион» имеет право на осуществление деятельности такси.

Вышеизложенные обстоятельства достоверно свидетельствуют о наличии на момент ДТП трудовых отношений между Л. и ООО «Регион». Исполняя по поручению последнего обязанности водителя на такси, Л. должен был действовать по заданию ООО «Регион» и под его контролем за безопасным ведением работ. Указанное свидетельствует о том, что в силу п. 1 ст. 1068 Гражданского кодекса РФ работодатель возмещает вред, причиненный его работником при исполнении трудовых (служебных, должностных) обязанностей.

Ссылка на пояснения Л. о том, что он в момент аварии возвращался на служебном автомобиле после того, как отвез свою знакомую, наличие договора аренды между Л. и К. (собственник транспортного средства), статуса трудовых отношений не меняют.

Факт противоправного завладения транспортным средством по делу не установлен.

В силу вышеизложенного судебная коллегия, приходит к выводу о том, что решение суда подлежит отмене, исковые требования Т. к ООО «Регион» — удовлетворению.

В силу ст. 151 ГК РФ, если гражданину причинен моральный вред (физические или нравственные страдания) действиями, нарушающими его личные неимущественные права либо посягающими на принадлежащие гражданину другие нематериальные блага, а также в других случаях, предусмотренных законом, суд может возложить на нарушителя обязанность денежной компенсации указанного вреда.

В соответствии со ст. 1100 ГК РФ компенсация морального вреда осуществляется независимо от вины причинителя вреда в случае, когда вред причинен жизни или здоровью гражданина источником повышенной опасности.

Согласно ст. 1101 ГК РФ, компенсация морального вреда осуществляется в денежной форме.

Размер компенсации морального вреда определяется судом в зависимости от характера причиненных потерпевшему физических и нравственных страданий, а также степени вины причинителя вреда в случаях, когда вина является основанием возмещения вреда. При определении размера компенсации вреда должны учитываться требования разумности и справедливости. Характер физических и нравственных страданий оценивается судом с учетом фактических обстоятельств, при которых был причинен моральный вред, и индивидуальных особенностей потерпевшего.

Согласно п. 32 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 26.01.2010 N 1 «О применении судами гражданского законодательства, регулирующего отношения по обязательствам вследствие причинения вреда жизни или здоровью гражданина», при рассмотрении дел о компенсации морального вреда в связи со смертью потерпевшего иным лицам, в частности членам его семьи, иждивенцам, суду необходимо учитывать обстоятельства, свидетельствующие о причинении именно этим лицам физических или нравственных страданий. Указанные обстоятельства влияют также и на определение размера компенсации этого вреда. Наличие факта родственных отношений само по себе не является достаточным основанием для компенсации морального вреда.

Судом установлено, что в результате произошедшего ДТП, истице, как жене погибшего, вследствие смерти близкого человека, причинены физические и нравственные страдания, поскольку негативные последствия этого события для психического и психологического благополучия личности несопоставимы с негативными последствиями любых иных нарушений субъективных гражданских прав.

Смерть родного человека является наиболее тяжелым и необратимым по своим последствиям событием, влекущим глубокие и тяжкие страдания, переживания, вызванные такой утратой, затрагивающие личные структуры, психику, здоровье, самочувствие и настроение.

При таких обстоятельствах, судебная коллегия с учетом требований разумности и справедливости, исходя из степени нравственных или физических страданий, связанных с индивидуальными особенностями лица, которому причинен вред, характера причиненного истице вреда, вызванного гибелью мужа, обстоятельств настоящего дела, приходит к выводу о том, что компенсация морального вреда, равная 800000 руб. соответствует принципу разумности и справедливости.

Истицей Т. понесены расходы, связанные с погребением.

Определяя объем, подлежащих удовлетворению исковых требований, судебная коллегия исходит из следующего.

Согласно п. 1 ст. 1094 ГК РФ лица, ответственные за вред, вызванный смертью потерпевшего, обязаны возместить необходимые расходы на погребение лицу, понесшему эти расходы.

В силу п. 4 ст. 931 ГК РФ в случае, когда ответственность за причинение вреда застрахована в силу того, что ее страхование обязательно, а также в других случаях, предусмотренных законом или договором страхования такой ответственности, лицо, в пользу которого считается заключенным договор страхования, вправе предъявить непосредственно страховщику требование о возмещении вреда в пределах страховой суммы.

Статьей 12 Федерального закона «Об обязательном страховании гражданской ответственности владельцев транспортных средств» лимит страховой выплаты в счет возмещения расходов на погребение установлен в размере не более 25 тысяч рублей.

Юридическое лицо или гражданин, застраховавшие свою ответственность в порядке добровольного или обязательного страхования в пользу потерпевшего (статья 931, пункт 1 ст. 935), в случае, когда страховое возмещение недостаточно для того, чтобы полностью возместить причиненный вред, возмещают разницу между страховым возмещением и фактическим размером ущерба (ст. 1072 ГК РФ).

Оценив представленные истцом доказательства понесенных затрат, связанных с погребением, судебная коллегия считает их подлежащими частичному возмещению.

При этом, судебная коллегия исходит из положений ст. ст. 3, 5 Федерального закона «О погребении и похоронном деле» о необходимости обеспечения достойного отношения к телу умершего и его памяти и определяющие погребение, как обрядовые действия по захоронению тела (останков) человека после его смерти в соответствии с обычаями и традициями, не противоречащими санитарным и иным требованиям,

Общеизвестно, что при погребении тела человека, русскими обычаями предусмотрено его поминание, на месте захоронения согласно сложившимся традициям и обычаям предусмотрена установка памятника, оградки. Указанные обстоятельства, как общеизвестные, в силу ч. 1 ст. 61 ГПК РФ не нуждаются в доказывании.

С учетом изложенного, в состав расходов на достойные похороны (погребение) включаются как расходы по предоставлению гроба и других ритуальных предметов (в том числе, приобретение одежды для погребения), перевозка тела умершего на кладбище, организация подготовки места захоронения, непосредственное погребение, организация поминального обеда в день захоронения, так и установка памятника, обустройство ограды, поскольку установка памятника на могиле умершего и благоустройство могилы общеприняты и соответствуют традициям населения России, являются одной из форм сохранения памяти об умершем.

Принимая во внимание, что вышеуказанные понесенные истицей расходы на непосредственное погребение, поминальный обед в день похорон, а также установку памятника и обустройство могилы не выходят за пределы обрядовых действий по непосредственному погребению, в связи с чем, являются необходимыми для достойных похорон мужа и разумными, поскольку доказательств их чрезмерности не представлено, судебная коллегия приходит к выводу о наличии правовых оснований для возмещения истице вышеуказанных расходов на погребение в общей сумме 34469,60 рублей (за минусом 25000 руб., оплаченных страховой компанией, и приобретения продуктов питания в декабре 2013 года).

Принятие решения об изменении структуры, штатного расписания, численного состава работников организации относится к исключительной компетенции работодателя, который вправе расторгнуть трудовой договор с работником в связи с сокращением численности или штата работников организации (пункт 2 части первой статьи 81 Трудового кодекса Российской Федерации) при условии соблюдения установленного Трудовым кодексом Российской Федерации порядка увольнения и гарантий, направленных против произвольного увольнения, закрепленных в части третьей статьи 81, части первой статьи 179, частях первой и второй статьи 180 данного Кодекса

Б. с 26. 08. 2004 г. работал в ОГАОУ СПО «Вейделевский агротехнологический техникум» мастером производственного обучения, приказом № 5 от 29. 02. 2014 г. уволен с 30. 04. 2014 г. на основании п. 2 ч. 1   ст. 81 ТК РФ по сокращению штата работников.

Дело инициировано иском Б., который с учетом уточненных требований просил признать сокращение штатов незаконным, восстановить его на работе в прежней должности, взыскать оплату за время вынужденного прогула в сумме 19376руб. 71 коп. и компенсацию морального вреда в размере 15000 руб. В обоснование сослался на то, что сокращение штата работников произошло до завершения учебного года, документы работодателя по вопросу сокращения штата работников имеют разные даты, ему были предложены вакантные должности, не соответствующие квалификации.

Решением суда в удовлетворении иска отказано.

Решение отменено в апелляционном порядке.

Согласно п. 2 ст. 81 Трудового кодекса Российской Федерации трудовой договор может быть расторгнут работодателем в случае сокращения численности или штата работников организации, индивидуального предпринимателя.

В силу ч. 3 ст. 81 ТК РФ увольнение в связи с сокращением численности или штата работников допускается, если невозможно перевести работника с его письменного согласия на другую имеющуюся у работодателя работу (как вакантную должность или работу, соответствующую квалификации работника, так и вакантную нижестоящую должность или нижеоплачиваемую работу), которую работник может выполнять с учетом его состояния здоровья. При этом работодатель обязан предлагать работнику все отвечающие указанным требованиям вакансии, имеющиеся у него в данной местности. Предлагать вакансии в других местностях работодатель обязан, если это предусмотрено коллективным договором, соглашениями, трудовым договором.

Согласно разъяснениям, содержащимся в пункте 29 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации N 2 от 17 марта 2004 года «О применении судами Российской Федерации Трудового кодекса Российской Федерации», расторжение трудового договора с работником по п. 2 ч. 1 ст. 81 Трудового кодекса РФ возможно при условии, что он не имел преимущественного права на оставление на работе (ст. 179 Трудового кодекса РФ) и был предупрежден персонально и под расписку не менее чем за 2 месяца о предстоящем увольнении (ч. 2 ст. 180 Трудового кодекса РФ).

Как следует из Определения Конституционного Суда РФ от 24 сентября 2012 г. N 1690-О «Об отказе в принятии к рассмотрению жалобы гражданки Ромашиной Людмилы Юрьевны на нарушение ее конституционных прав пунктом 2 части первой статьи 81 Трудового кодекса Российской Федерации» Конституционный Суд Российской Федерации неоднократно отмечал, что, реализуя закрепленные Конституцией Российской Федерации (статья 34, часть 1; статья 35, часть 2) права, работодатель в целях осуществления эффективной экономической деятельности и рационального управления имуществом вправе самостоятельно, под свою ответственность принимать необходимые кадровые решения, обеспечивая при этом в соответствии с требованиями статьи 37 Конституции Российской Федерации закрепленные трудовым законодательством гарантии трудовых прав работников.

Принятие решения об изменении структуры, штатного расписания, численного состава работников организации относится к исключительной компетенции работодателя, который вправе расторгнуть трудовой договор с работником в связи с сокращением численности или штата работников организации (пункт 2 части первой статьи 81 Трудового кодекса Российской Федерации) при условии соблюдения установленного Трудовым кодексом Российской Федерации порядка увольнения и гарантий, направленных против произвольного увольнения, закрепленных в части третьей статьи 81, части первой статьи 179, частях первой и второй статьи 180 данного Кодекса: преимущественное право на оставление на работе предоставляется работникам с более высокой производительностью труда и квалификацией; одновременно с предупреждением о предстоящем увольнении, осуществляемым работодателем в письменной форме не менее чем за два месяца до увольнения, работнику должна быть предложена другая имеющаяся у работодателя работа (вакантная должность), причем перевод на эту работу возможен лишь с письменного согласия работника.

Доказательством сокращения численности или штата организации может служить уменьшение объема работы и фонда заработной платы, а также уменьшение общего количества работников всех категорий в организации либо по определенной категории (специальности, профессии, квалификации) в целом по организации.

Как следует из материалов дела, приказом директора ОГАОУ СПО «Вейделевский агротехнологический техникум» от 28. 02. 2014 г. в связи с уменьшением численности контингента обучающихся, выпуском в январе 2014 года, изменением штатного расписания и сокращением штата техникума на 01 февраля 2014 года сокращена с 28. 04. 2014 г. 1 штатная единица мастера производственного обучения (Б.) Согласно штатному расписанию, утвержденному директором техникума по согласованию с Департаментом внутренней и кадровой политики Белгородской области на 1 мая 2014 года, число мастеров производственного обучения сократилось на 2 единицы по сравнению со штатным расписанием на 01. 01. 2014 года. В связи с сокращением штата техникума на 01. 01. 2014 г. работодатель 28. 02. 2014 г. письменно уведомил Б. о предстоящем увольнении с 30. 04. 2014 г. и предложил имеющиеся вакансии.

При рассмотрении дела суд первой инстанции пришел к выводу о том, что увольнение истца по названному основанию является законным и обоснованным, было произведено с соблюдением процедуры увольнения, требования ст. 81 ТК РФ нарушены не были.

Между тем, судом не было учтено, что в соответствии с Положением о Совете ОГАОУ СПО «Вейделевский агротехнологический техникум» от 05. 09. 2013 г. к компетенции Совета техникума относится внесение предложений по изменению структуры и штатного расписания Учреждения. Согласно Протоколу Совета техникума от 31. 01. 2014 г. была определена повестка дня по изменению штатного расписания мастеров производственного обучения на 01. 02. 2014 г., по данному вопросу выступил директор техникума, который сказал, что в связи с выпуском 32 Ст группы в штатном расписании мастеров производственного обучения с 01. 02. 2014 г. буде сокращение штатной единицы, поэтому нужно из 5 мастеров производственного обучения технического профиля согласовать кандидатуру на сокращение. После обсуждения внесена кандидатура на сокращение Б., так как он имеет самую низкую квалификацию. Принято решение согласовать кандидатуру Б. на сокращение. Таким образом, Совет техникума не принимал решения о сокращении численности штата, а обсуждал вопрос о сокращении конкретного работника Б. Следовательно, приказ директора техникума № 79 от 28. 02. 2014 г. не основан на решении Совета техникума. Тем более, что директор сообщал о сокращении штата с 01. 02. 2014 г., в своем приказе также указал на изменение штатного расписания с 01. 02. 2014 г., однако, сократил штатную единицу мастера производственного обучения (Б.) с 28. 04. 2014 г. Из содержания данного приказа также усматривается, что фактически сокращен конкретный работник Б.. В уведомлении об увольнении указан другой срок сокращения штатов — с 01. 05. 2014 г.

В данном случае истец уволен 30. 05. 2014 г., когда его должность имелась в наличии и была исключена из штата позже — 01. 05. 2014 г., что свидетельствует о нарушении работодателем процедуры увольнения по названному основанию.

В соответствии с положениями ч. 3 ст. 196 ГПК РФ суд принимает решение по заявленным истцом требованиям; однако суд может выйти за пределы заявленных требований в случаях, предусмотренных федеральным законом.

В соответствии с представленными материалами дела Б. требований об изменении даты увольнения и взыскании заработной платы в связи с этим не заявлялось, требованиями ст. 394 ТК РФ выход за пределы заявленных исковых требований, в данном случае, не предусмотрен, то есть суд при рассмотрении настоящего гражданского дела, не вправе изменить даты увольнения истца и взыскать в связи с этим заработную плату.

Изменение даты увольнения работника может иметь место только в соответствии со статьей 78 ТК РФ по соглашению сторон, или в случае спора, на основании решения суда о признании действий истца неправомерными вследствие злоупотребления работником своим правом (Определение Верховного Суда РФ от 21. 09. 2012 г. № КГ-12-3). В рассматриваемом случае злоупотребление правом со стороны Б. не установлено.

При изложенных обстоятельствах выводы суда о законности увольнения истца и соблюдении со стороны работодателя процедуры его увольнения нельзя признать обоснованными, вследствие чего решение отменено с принятием нового об удовлетворении заявленных требований.

Процессуальные вопросы

Иски о защите прав потребителей могут быть предъявлены также в суд по месту жительства или месту пребывания истца либо по месту заключения или месту исполнения договора

Д. обратился в Свердловский районный суд г. Белгорода с исковыми требованиями к ОАО «Альфа-Банк» в лице Кредитного офиса «Белгород-проспект-Славы» ОАО «Альфа-Банк» о взыскании денежных средств в счет возврата не оказанных услуг, компенсации морального вреда и штрафа.

Судом вынесено определение о возвращении искового заявления по основаниям пп. 2 п. 1 ст. 135 ГПК РФ – в связи с неподсудностью дела данному суду.

Определение отменено апелляционном порядке.

В соответствии с пунктом 2 статьи 17 Закона Российской Федерации от 7 февраля 1992 г. N 2300-1 «О защите прав потребителей» иски о защите прав потребителей могут быть предъявлены в суд по месту нахождения организации, месту жительства или пребывания истца, месту заключения или исполнения договора. При этом выбор между несколькими судами, которым подсудно дело, принадлежит истцу.

Таким образом, законодателем в целях защиты прав потребителей, в частности граждан, заключивших с кредитными учреждениями, банками, кредитные договора, как экономически слабой стороны в договоре, введены дополнительные механизмы правовой защиты, в том числе в вопросе определения подсудности гражданских дел с их участием.

В соответствии с пунктом 2 части 1 статьи 135 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации судья возвращает исковое заявление в случае, если дело неподсудно данному суду.

Возвращая исковое заявление Д., суд сделал выводы о его неподсудности Свердловскому районному суду г. Белгорода, поскольку указанный в иске кредитно-кассовый офис «Белгород-проспект Славы» ОАО «Альфа-Банк», расположенный по адресу: г. Белгород, пр. Славы, 68, филиалом банка не является.

Судебная коллегия не согласилась с приведенными выводами суда по следующим основаниям.

Из искового заявления Д. усматривается, что он является держателем карты ОАО «Альфа-Банк», выпущенной в иностранной валюте – евро.

При попытке снятия с карты денежных средств в указанной валюте через банкомат и отсутствии там банкнот, истец обратился в офис банка, расположенный по проспекту Славы 68 в г. Белгороде. В офисе истцу было предложено воспользоваться услугой получения валюты через кассу Банка с уплатой комиссии.

В связи с тем, что неоднократные обращения Д. в офис Банка и попытки снятия средств через банкомат результатов не дали, истец обратился в суд, указав в качестве ответчика Кредитно-кассовый офис «Белгород-проспект-Славы» ОАО «Альфа-Банк», в который он непосредственно обращался.

Таким образом, местом оказания услуги (исполнения договора) является кредитно-кассовый офис.

При этом нахождение по указанному в иске адресу ответчика не филиала Банка, а его операционного офиса не исключает предусмотренное частью 7 статьи 29 Гражданского процессуального кодекса право истца на обращение с настоящим иском в Свердловский районный суд г. Белгорода — по месту обращения за оказанием услуги по снятию Д. средств с карты и ненадлежащего ее оказания.

Разрешая вопрос о принятии заявления к производству, судье необходимо было проверить указанные выше обстоятельства и определить подсудность иска в соответствии с нормами права.

При таких обстоятельствах, определение нельзя признать законным и обоснованным, и оно подлежит отмене, с направлением материалов дела в Свердловский районный суд г. Белгорода на стадию принятия иска к производству суда.

Иски, вытекающие из договоров, в которых указано место их исполнения, могут быть предъявлены также в суд по месту исполнения такого договора

С. обратилось в Валуйский районный суд с иском о восстановлении на работе, взыскании заработной платы за время вынужденного прогула и компенсации морального вреда

Определением судьи исковое заявление было возвращено истцу в связи с неподсудностью.

Определение отменено в апелляционном порядке.

В соответствии с п. 2 ч. 1 ст. 135 Гражданского процессуального кодекса РФ судья возвращает исковое заявление в случае, если дело неподсудно данному суду.

Согласно ст. 46 Конституции Российской Федерации, каждому гарантируется судебная защита его прав и свобод. Никто не может быть лишен права на рассмотрение его дела в том суде и тем судьей, к подсудности которых оно отнесено законом (ст. 47 Конституции Российской Федерации).

В силу ст.28 ГПК РФ, иск к организации предъявляется в суд по месту нахождения организации. Возвращая исковое заявление, судья исходил из того, что данный спор неподсуден Валуйскому районному суду, поскольку ответчик-организация находится в г. Белгород, Белгородский проспект, д.104в. Истцу разъяснено право на обращение с настоящим иском в Октябрьский районный суд г. Белгорода.

Между тем, судом первой инстанции не принято во внимание, что согласно ч. 9, 10 ст. 29 ГПК РФ иски, вытекающие из договоров, в которых указано место их исполнения, могут быть предъявлены также в суд по месту исполнения такого договора. Выбор между несколькими судами, которым согласно настоящей статьи подсудно дело, принадлежит истцу.

Как следует из искового заявления, местом работы С. является Федеральное казенное учреждение Исправительная колония № 7 УФСИН России по Белгородской области, на сайте которой указан адрес: г. Валуйки, ул. Тимирязева, д. 1

Указанный адрес относится к юрисдикции Валуйского районного суда Белгородской области.

Таким образом, истец вправе обратиться в суд с заявленными им требованиями по месту исполнения им своих трудовых обязанностей, в связи с чем, судьей было необоснованно возвращено исковое заявление.

Доводы частной жалобы о том, что согласно ч. 2 ст. 29 ГПК РФ иск к организации, вытекающий из деятельности ее филиала или представительства, может быть предъявлен также в суд по месту нахождения ее филиала или представительства, не могут быть приняты судебной коллегией, поскольку ФКУ Исправительная колония № 7 УФСИН России по Белгородской области не является филиалом или представительством.

При таких обстоятельствах определение судьи нельзя признать законным и обоснованным, вследствие чего оно подлежит отмене с направлением материала в суд первой инстанции для рассмотрения по существу.

Судья отказывает в принятии заявления в случаях, когда в заявлении гражданина или организации оспаривается решение, действие (бездействие) органа государственной власти, органа местного самоуправления, должностного лица, государственного или муниципального служащего, очевидно не затрагивающее их права и свободы, тогда как это обстоятельство является необходимым условием проверки решения, действия (бездействия) в порядке, предусмотренном главой 25 ГПК РФ

09.07.2014г. С. обратился в суд с заявлением, которым просил признать незаконным бездействие должностных лиц Правительства Белгородской области, выразившееся в несообщении ему всей информации, запрошенной в заявлении от 07.07.2014г.

В обоснование заявленных требований сослался на то, что 07.07.2014г. он обратился в Правительство Белгородской области с письменным заявлением, в котором просил предоставить информацию, в том числе о количестве общеобразовательных школ, средне-специальных или высших учебных заведений в Белгородской области с обучением на украинском языке, о количестве выпускаемых в области газет и журналов на украинском языке, по чьей инициативе в Белгородской области осуществляется преследование беженцев из Республики Украина. Однако такие сведения ему не были предоставлены.

Определением судьи от 14.07.2014г. заявление С. возвращено. Возвращая исковое заявление на основании п. 5 ч. 1 ст. 135 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации (далее — ГПК РФ), судья исходил из того, что ранее С. обращался с аналогичным заявлением и решением Октябрьского районного суда г. Белгорода от 01 июля 2014 г. в удовлетворении заявления отказано. Решение суда не вступило в законную силу.

Определение отменено в апелляционном порядке.

В силу положений ст. 46 Конституции Российской Федерации, ст. 3, 4, 254 ГПК РФ граждане и организации вправе обращаться в суд за защитой своих прав, свобод и охраняемых законом интересов.

В то же время, по смыслу ст. 255 ГПК РФ, граждане вправе оспорить в суде лишь такие решения, действия (бездействие), которые нарушают их права и свободы, создают препятствия к осуществлению гражданином его прав и свобод, незаконно возлагают на гражданина какую-либо обязанность или незаконно привлекают его к ответственности.

Вопрос о том, нарушены ли права, свободы и законные интересы заявителя, подлежит исследованию судом при рассмотрении дела по существу, в процессе которого гражданин, ссылаясь на конкретные обстоятельства, должен доказать, имеют ли место данные нарушения.

Вместе с тем, согласно разъяснениям, содержащимся в п. 17 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 10.02.2009 № 2 «О практике рассмотрения судами дел об оспаривании решений, действий (бездействия) органов государственной власти, органов местного самоуправления, должностных лиц, государственных и муниципальных служащих» судья отказывает в принятии заявления на основании статьи 248 или пункта 1 части 1 статьи 134 ГПК РФ в случаях, когда в заявлении гражданина или организации оспаривается решение, действие (бездействие) органа государственной власти, органа местного самоуправления, должностного лица, государственного или муниципального служащего, очевидно не затрагивающее их права и свободы, тогда как это обстоятельство является необходимым условием проверки решения, действия (бездействия) в порядке, предусмотренном главой 25 ГПК РФ.

Как следует из позиции заявителя, за получением информации он обратился в Правительство Белгородской области 07.07.2014г.

Настоящее заявление об оспаривании бездействия должностных лиц Правительства Белгородской области, выразившегося в несообщении ему всей информации, запрошенной в заявлении от 07.07.2014г. С. подготовлено в этот же день 07.07.2014 г., зарегистрировано в суде 09.07.2014г.

Учитывая, что письменное обращение, поступившее в государственный орган, орган местного самоуправления или должностному лицу в соответствии с их компетенцией, рассматривается в течение 30 дней со дня регистрации письменного обращения (ч. 1 ст. 12 Федерального закона от 2 мая 2006 года № 59-ФЗ «О порядке рассмотрения обращений граждан в Российской Федерации»), месячный срок рассмотрения заявления от 07.07.2014г. на момент обращения С. в суд еще не истек, судебная коллегия приходит к выводу, что, оспариваемым бездействием, очевидно, не затрагиваются права и свободы заявителя, что с учетом абзаца 2 п. 17 Постановления Пленума служит самостоятельным основанием для отказа в принятии заявления.

При таких обстоятельствах судья первой инстанции при решении вопроса о приемлемости заявления должен был вынести определение об отказе в принятии заявления С.

В этой связи определение о возвращении искового заявления подлежит отмене по основаниям п. 4 ч. 1 ст. 330 ГПК РФ, поскольку судом было допущено существенное нарушение норм процессуального права, в принятии заявления С. с учетом положений п. 1 ч. 1 ст. 134 ГПК РФ следует отказать за отсутствием правовых оснований для возбуждения гражданского дела по данному обращению.

Гражданин вправе оспорить действия (бездействие) о нарушении его прав, гарантированных КоАП РФ, в порядке главы 25 ГПК РФ только в том случае, если производство по делу прекращено или не возбуждалось и указанное бездействие влечет правовые последствия для гражданина, поскольку иной порядок оспаривания данных актов законодательством не предусмотрен

Решением Вейделевского районного суда Белгородской области на основании жалобы потерпевшего Р. отменено постановление заместителя начальника ТО Управления Роспотребнадзора по Белгородской области в Валуйском районе по делу об административной правонарушении, предусмотренном ст.14.8 ч. 1 Кодекса Российской Федерации об административных правонарушениях (далее — КоАП РФ) в отношении должностного лица-главного инженера МУП «Водоканал» Вейделевского района З. , дело возвращено на новое рассмотрение в ТО Управление Роспотребнадзора по Белгородской области в Валуйском районе.

Р. обратился в суд с заявлением о признании незаконным бездействия ТО Управления Роспотребнадзора по Белгородской области в Валуйском районе, ссылаясь на то, что вышеуказанное дело на момент его обращения в суд не рассмотрено. Указывает, что нарушено его право, как потребителя (ст.8 ФЗ «О защите прав потребителя), право на обжалование в судебном порядке решения ТО Управления Роспотребнадзора по Белгородской области в Валуйском районе в рамках КоАП РФ.

Решением суда в удовлетворении требований Р. отказано.

Решение отменено в апелляционном порядке.

Согласно ч. 1 ст. 254 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации (далее — ГПК РФ) гражданин, организация вправе оспорить решение, действие (бездействие) органа государственной власти, органа местного самоуправления, должностного лица, государственного или муниципального служащего, если считают, что нарушены их права и свободы.

В соответствии со ст. 255 ГПК РФ к решениям, действиям (бездействию) органов государственной власти, органа местного самоуправления, должностных лиц, государственных или муниципальных служащих, оспариваемым в порядке гражданского судопроизводства, относятся коллегиальные и единоличные решения и действия (бездействие), в результате которых: нарушены права и свободы гражданина, созданы препятствия к осуществлению гражданином его прав и свобод, на гражданина незаконно возложена какая-либо обязанность или он незаконно привлечен к ответственности.

Исходя из разъяснений, содержащихся в пункте 25 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 19.06.2012 года № 13 «О применении судами норм гражданского процессуального законодательства, регламентирующих производство в суде апелляционной инстанции», судам апелляционных инстанций при рассмотрении дел рекомендовано вне зависимости от доводов, содержащихся в апелляционных жалобе, представлении, проверять наличие предусмотренных частью 4 статьи 330 ГПК РФ безусловных оснований для отмены судебного постановления суда первой инстанции, а также оснований для прекращения производства по делу (статья 220 ГПК РФ) или оставлении заявления без рассмотрения (абзацы второй — шестой статьи 222 ГПК РФ).

Судом установлено, что Р. обратился в ТО Управления Роспотребнадзора по Белгородской области в Валуйском районе с заявлением, в котором изложил сведения о совершении административного правонарушения в МУП «Водоканал» Вейделевского района и просил привлечь указанное юридическое лицо к административной ответственности за нарушение его прав, как потребителя.

По результатам проведенной проверки по заявлению Редкозуб В.С. составлен протокол об административном правонарушении по ст. 14.8 ч.1 КоАП РФ в отношении главного инженера МУП «Водоканал» З. А.М., который в соответствии с должностными обязанностями обязан осуществлять контроль за соблюдением законодательства в сфере защиты прав потребителей.

Постановлением заместителя начальника ТО Управления Роспотребнадзора по Белгородской области в Валуйском районе главному инженеру МУП «Водоканал» З. А.М. было назначено административное наказание в виде административного штрафа.

На основании жалобы Р., как потерпевшего по делу об административном правонарушении, постановление от 14.01.2014г.   решением Вейделевского районного суда от 27.02.2014 г. отменено в силу допущенных процессуальных нарушений при оформлении материалов дела об административном правонарушении (при составлении протокола в отношении не были соблюдены требования ч.3 ст. 26.2 КоАП РФ, в связи с чем он признан недопустимым доказательством), дело возвращено на новое рассмотрение в ТО Управления Роспотребнадзора по Белгородской области в Валуйском районе.

Обращаясь в суд с заявлением в порядке главы 25 ГПК РФ, Р. оспаривает законность бездействия должностных лиц ТО Управления Роспотребнадзора по Белгородской области в Валуйском районе, допущенных в рамках производства по делу об административном правонарушении.

При этом в порядке главы 25 ГПК РФ суды не вправе рассматривать дела об административных правонарушениях, поскольку порядок обжалования таких действий и решений установлен главой 30 КоАП РФ. Как указано в абзаце 6 п. 7 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 10.02.2009 года № 2 «О практике рассмотрения судами дел об оспаривании решений, действий (бездействия) органов государственной власти, органов местного самоуправления, должностных лиц, государственных и муниципальных служащих» в порядке главы 25 ГПК РФ суды не вправе рассматривать дела об оспаривании решений, действий (бездействия), в отношении которых КоАП РФ не предусматривает порядка обжалования, и которые, являясь неразрывно связанными с конкретным делом об административном правонарушении, не могут быть предметом самостоятельного обжалования (доказательства по делу, которыми являются и протоколы о применении мер обеспечения производства по делу об административном правонарушении). В этом случае доводы о недопустимости конкретного доказательства либо применения мер обеспечения производства по делу об административном правонарушении могут быть изложены как в ходе рассмотрения дела, так и в жалобе на постановление или решение по делу об административном правонарушении. Однако если производство по делу об административном правонарушении прекращено, то действия, совершенные при осуществлении производства по этому делу, повлекшие за собой нарушение прав и свобод гражданина или организации, создание препятствий к осуществлению ими прав и свобод, незаконное возложение какой-либо обязанности после прекращения производства по делу, могут быть оспорены по правилам главы 25 ГПК РФ. В таком же порядке могут быть оспорены действия должностных лиц в случае, когда дело об административном правонарушении не возбуждалось.

Таким образом, гражданин вправе оспорить действия (бездействие) о нарушении его прав, гарантированных КоАП РФ, в порядке главы 25 ГПК РФ только в том случае, если производство по делу прекращено или не возбуждалось и указанное бездействие влечет правовые последствия для гражданина, поскольку иной порядок оспаривания данных актов законодательством не предусмотрен.

Как установлено судом первой инстанции и следует из материалов дела после возвращения дела на новое рассмотрение должностными лицами ТО Управления Роспотребнадзора по Белгородской области в Валуйском районе был составлен новый протокол об административном правонарушении по ст.14.8 ч.1 КоАП РФ в отношении З. , на основании которого в отношении З. 25.03.2014г. вынесено постановление по делу об административном правонарушении, согласно которому ему назначено наказание в виде административного штрафа.

Поскольку заявитель оспаривает бездействия должностных лиц ТО Управления Роспотребнадзора по Белгородской области в Валуйском районе, неразрывно связанные с конкретным делом об административном правонарушении, это исключает возможность рассмотрения его требований в порядке, предусмотренном главой 25 ГПК РФ.

Доводы Р., приведенные в суде первой инстанции и в апелляционной жалобе о том, что должностные лица ТО Управления Роспотребнадзора по Белгородской области в Валуйском районе, составив повторно протокол 13.03.2014г. в отношении З. , нарушили стадийность административного процесса и незаконно повторно возбудили дело об административном правонарушении, о том, что он не был уведомлен о времени и месте рассмотрения дела об административном правонарушении, о вынесении постановления, фактически был лишен статуса потерпевшего, поскольку в протоколе от 13.03.2014г. отсутствуют сведения о нем, подлежат оценке в рамках проверки законности окончательного решения по делу об административном правонарушении.

При этом следует отметить, что согласно части 1 статьи 30.12 КоАП РФ, вступившие в законную силу постановление по делу об административном правонарушении, решения по результатам рассмотрения жалоб, протестов могут быть обжалованы в порядке надзора лицами, названными в статьях 25.1 — 25.5 указанного Кодекса.

Из системного толкования положений статьи 25.2 и части 1 статьи 30.12 КоАП РФ следует, что вступившие в законную силу постановление по делу об административном правонарушении, решения по результатам рассмотрения жалоб, протестов могут быть обжалованы в порядке надзора потерпевшим.

По смыслу ст. 25.2 КоАП РФ право потерпевшего на обжалование не может быть поставлено в зависимость от того, был ли он привлечен к участию в деле при рассмотрении его по существу.

В соответствии с абз. 2 ст. 220 ГПК РФ, суд прекращает производство по делу в случае, если дело не подлежит рассмотрению и разрешению в суде в порядке гражданского судопроизводства по основаниям, предусмотренным пунктом 1 части первой статьи 134 настоящего Кодекса, согласно которому суд отказывает в принятии искового заявления в случае невозможности его рассмотрения и разрешения в порядке гражданского судопроизводства, поскольку такое заявление подлежит рассмотрению и разрешению в ином судебном порядке.

Таким образом, у суда имелись основания для прекращения производства по делу, однако, суд в нарушение приведенных выше положений закона рассмотрел данное заявление по существу.

Заявление не подлежит рассмотрению и разрешению в порядке гражданского судопроизводства, поскольку заявление рассматривается и разрешается в ином судебном порядке

22.05.2013г. представителями ТУРГ ООО «Газпром межрегионгаз Белгород» обследована система газоснабжения индивидуального жилого дома, расположенного по адресу*****, принадлежащего на праве собственности истице Б.

Сославшись на то, что истица как абонент не была уведомлена о времени проведения проверки, просила признать акт обследования недействительным.

Решением суда иск удовлетворен. Действия представителей ООО «Газпром межрегионгаз Белгород» по составлению 22.05.2013 г. акта обследования системы газоснабжения принадлежащего истице дома признаны незаконными.

Решение отменено в апелляционном порядке.

Как видно из материалов дела, на это обстоятельство указывается в апелляционной жалобе, имеется вступившее в законную силу решение Свердловского районного суда г. Белгорода от 02 апреля 2014 года, которым в пользу ООО «Газпром межрегионгаз Белгород» с Б. взыскана задолженность за природный газ. Расчет задолженности произведен на основании акта от 22 мая 2013 года.

В силу ст. 55 ГПК РФ доказательствами по делу являются полученные в предусмотренном законом порядке сведения о фактах, на основе которых суд устанавливает наличие или отсутствие обстоятельств, обосновывающих требования и возражения сторон, а также иных обстоятельств, имеющих значение для правильного рассмотрения и разрешения дела.

Эти сведения могут быть получены из объяснений сторон и третьих лиц, показаний свидетелей, письменных и вещественных доказательств, аудио- и видеозаписей, заключений экспертов.

Б. оспаривает акт обследования системы газоснабжения от 22 мая 2013 года. Данный акт является доказательством по другому гражданскому делу по иску ООО «Газпром межрегионгаз Белгород» к Б. о взыскании задолженности за природный газ.

Учитывая изложенное, судебная коллегия считает, что фактически Б. при предъявлении настоящего иска реализует свои полномочия стороны по оспариванию относимости, допустимости и достоверности данного акта, как доказательства, по другому гражданскому делу. Следовательно, возникающие в данном случае правоотношения не являются предметом самостоятельного спора, а являются процессуальными отношениями, возникающими в связи с оценкой доказательств по делу. Заявленное требование по существу является требованием о судебной оценке доказательств по другому гражданскому делу, для которой нормами ГПК РФ установлен специальный порядок.

При указанных обстоятельствах, судебная коллегия считает, что заявленные требования, в силу вышеизложенного, не подлежат рассмотрению в порядке гражданского судопроизводства, как самостоятельные требования.

Согласно ст. 134 ГПК РФ заявление не подлежит рассмотрению и разрешению в порядке гражданского судопроизводства, поскольку заявление рассматривается и разрешается в ином судебном порядке.

В соответствии со ст. 220 ГПК РФ суд прекращает производство по делу в случае, если дело не подлежит рассмотрению и разрешению в суде в порядке гражданского судопроизводства по основаниям, предусмотренным пунктом 1 части первой статьи 134 ГПК РФ.

При таких обстоятельствах решение суда является незаконным, подлежит отмене, а производство по делу – прекращению.

АПЕЛЛЯЦИОННАЯ ПРАКТИКА ПЕРЕСМОТРА СУДЕБНЫХ РЕШЕНИЙ

По Уголовным Делам

За период с 01 по 30 сентября 2014 года судебной коллегией по уголовным делам областного суда в апелляционном порядке пересмотрено 236 решений судов первой инстанции, в том числе:

1. Судебные решения, вынесенные по существу дела – 85, из них: оставлено без изменения — 57, изменено – 16, отменено – 8 судебных решений. Стабильность составила 67 %.
2. Судебные решения, вынесенные в порядке судебного контроля – 61, из них: оставлено без изменения — 47, изменено — 3, отменено – 11 судебных решений. Стабильность составила 77 %.
3. Судебные решения, связанные с исполнением приговора — 75, из них: оставлено без изменения – 63, изменено – 7, отменено – 1 судебное решение. Стабильность составила 84 %.
4. Судебные решения, вынесенные на стадии судебного производства – 15, из них оставлено без изменения – 11, отменено – 3 судебных решения. Стабильность составила 73 %.

По Гражданским Делам

За период с 01 по 30 сентября 2014 года судебной коллегией по гражданским делам Белгородского областного суда в апелляционном порядке проверено 461 решение судов первой инстанции, из них:

оставлено без изменения – 333,

отменено полностью – 74,

отменено в части — 30,

изменено – 25.

Стабильность составила 72%.

Проверено 130 определений судов первой инстанции, из них:

оставлено без изменения – 87,

отменено – 40,

изменено – 3.

Стабильность составила 67%.

В Верховном Суде Российской Федерации

По Уголовным Делам

Убийство признается совершенным группой лиц только в том случае, если в его совершении участвует не менее двух исполнителей.

 

(Постановление Президиума Верховного Суда РФ № 235-П13)

Установлено, что И. и Р. находились в помещении животноводческой фермы, где распивали спиртные напитки. Пришедший М. сделал И. замечание по поводу распития спиртного и предложил Р. покинуть помещение. В результате между М., с одной стороны, и Р. и И. – с другой, произошла ссора. Через некоторое время М. уснул на топчане, находившемся в той же комнате, а Р. и И. договорились о его убийстве.

Во исполнение задуманного Р. фонариком мобильного телефона осветил спавшего на топчане потерпевшего М., а И. из хранившегося в комнате гладкоствольного охотничьего оружия произвел с близкого расстояния выстрел в затылочную часть головы М. В результате огнестрельного ранения головы М. скончался на месте происшествия.

Указанные действия И. и Р. квалифицированы по п. «ж» ч.2 ст. 105 УК РФ как убийство, совершенное группой лиц по предварительному сговору.

Президиум Верховного Суда РФ, рассмотрев уголовное дело по надзорной жалобе осужденного Р. и проверив производство по делу в порядке ч.1 ст. 412.12 УПК РФ, в том числе в отношении осужденного И., изменил приговор и кассационное определение по следующим основаниям.

По смыслу уголовного закона, убийство признается совершенным группой лиц, когда два или более лица, действуя совместно, с умыслом, направленным на совершение убийства, непосредственно участвовали в процессе лишения жизни потерпевшего.

Непосредственное участие в совершении преступления совместно с другими лицами означает, что исполнитель выполняет объективную сторону состава преступления совместно с другими лицами (соисполнителями).

Предварительный сговор на убийство предполагает выраженную в любой форме договоренность двух и более лиц, состоявшуюся до начала совершения действий, непосредственно направленных на лишение жизни потерпевшего. При этом наряду с соисполнителями преступления другие участники преступной группы могут выступать в роли организаторов, подстрекателей или пособников убийства.

Суд первой инстанции признал Р. и И. соисполнителями убийства М. и действия каждого из них квалифицировал по п. «ж» ч.2 ст. 105 УК РФ.

Между тем из приговора усматривается, что Р. не принимал непосредственного участия в убийстве М. Освещая фонариком мобильного телефона спавшего на топчане потерпевшего, он лишь содействовал И. в совершении этого преступления, создавая ему необходимые условия для производства прицельного выстрела из ружья в затылочную часть головы М.

При описании преступного деяния, признанного судом доказанным, в приговоре указано, что Р., осветив фонариком телефона спавшего на топчане М., «…облегчил тем самым выполнение И. отведенной ему роли».

Таким образом, из приговора следует, что убийство М. было совершено одним И., который из гладкоствольного охотничьего ружья с близкого расстояния произвел выстрел в голову потерпевшего, а Р., создавая ему условия для производства прицельного выстрела, являлся пособником убийства.

При таких обстоятельствах Президиум Верховного суда РФ переквалифицировал действия Р. с п. «ж» ч.2 ст. 105 УК РФ на ч.5 ст. 33, ч.1 ст. 105 УК РФ, а действия И. – с п. «ж» ч.2 ст. 105 УК РФ на ч.1 ст. 105 УК РФ.

Вопрос-ответ

       Вопрос: Должны ли при рассмотрении частной жалобы на определение о возврате иска, принятого в порядке ст. 136 ГПК РФ, проверяться доводы о незаконности определения об оставлении иска без движения, в случае если последнее не обжаловалось?

Ответ: В соответствии с ч. 1 ст. 136 ГПК РФ судья, установив, что исковое заявление подано в суд без соблюдения требований, установленных в ст. 132 настоящего Кодекса, выносит определение об оставлении заявления без движения, о чем извещает лицо, подавшее заявление, и предоставляет ему разумный срок для исправления недостатков.

В случае, если заявитель в установленный срок выполнит указания судьи, перечисленные в определении об оставлении заявления без движения, заявление считается поданным в день первоначального представления его в суд. В противном случае заявление считается неподанным и возвращается заявителю со всеми приложенными к нему документами (ч. 2 ст. 136 ГПК РФ).

Из буквального толкования положений статьи 136 ГПК РФ следует, что недостатки заявления, указанные в определении судьи об оставлении его без движения, должны иметь место и быть устранены в пределах срока, установленного судьей в том же определении.

Следовательно, основанием определения о возвращении заявления является определение об оставлении его без движения, поэтому при рассмотрении частной жалобы на определение о возвращении заявления следует проверять, имелись ли основания для оставления иска без движения, и должен ли заявитель выполнять указания об устранении этих недостатков. В случае если таковых не будет установлено, определение о возвращении не может быть признано законным.