Бизнесмен Ахмед Кимпаев планировал выгодно купить недвижимость, принадлежащую Минобороны. Эта идея к нему пришла после разговора со своим знакомым С. (почти все действующие лица в приговоре обозначены инициалами). Они случайно встретились в начале февраля 2011 года, и почти сразу С. познакомил его с Я., а тот — со своим партнером «Яковлевичем» (по его приказу бизнесмена пускали в закрытый городок для осмотра). Кимпаев приглядел склад в военном городке «Горки-25» за 3 млн руб., еще 3 млн., по словам Я., нужно было заплатить для «решения вопроса». В марте 2011 года Кимпаев отдал Я. и его знакомому К. (Я. представил его как полковника ФСБ) 3 млн руб. и взамен получил от К. предварительные документы на склад (план продажи) с синими печатями.
Чтобы схема выглядела законной, в тендере должны были участвовать как минимум два человека. Для этого Кимпаев и С. в апреле открыли счета в банке. Я. назначил им встречу в здании Роскомимущества для проведения торгов. Они туда приезжали несколько раз, но торги по непонятным причинам все время откладывались. Так продолжалось до осени.
3 млн руб., которые Кимпаев одолжил для «решения вопроса», нужно было возвращать, а так как склад он все еще не купил, то обратился к Я. Тот сказал, что К. не выходит на связь. В начале ноябре Кимпаев понял, что его обманули, и сам стал звонить К. В ответ он услышал, что никакого Кимпаева К. знать не знает, «ничего ему не должен» и вообще «Ахмедов в Москве много». «И чем больше он узнавал о К., тем более понимал, что это не тот человек, за которого он его принимал», — говорится в приговоре.
Дальше показания расходятся: К. утверждает, что Кимпаев начал угрожать ему и его близким («ты все принесешь мне в зубах, завтра тебе конец, у меня есть свидетели, что ты мне должен»), Кимпаев заявляет, что никаких угроз не было, а это К., когда они все-таки встретились, вел себя вызывающе и все время его провоцировал «на совершение незаконных действий». 23 ноября 2011 года Кимпаев снова позвонил К. и назвал его мошенником. «Если он не вернет его деньги, то он (Кимпаев) напишет на него заявление в полицию, и К. все вернет государству», — пригрозил он.
24 ноября они встретились в ресторане. Через какое-то время Кимпаев сообразил, что деньги ему не вернут, пригрозил написать заявление в полицию и собирался уйти. К. задержал его и передал 100 000 руб. в счет оплаты. Но заявление Кимпаеву писать так и не пришлось – за этой встречей в рамках оперативного эксперимента уже наблюдали полицейские. 23 ноября К. обратился в ГУУР МВД, а 24-го – написал заявление о вымогательстве. Но судили Кимпаева по другой статье – самоуправство (ч.2 ст.330 УК РФ — до пяти лет лишения свободы).
Сын потерпевшего К. заявил в суде, что в 2010 году Я. занял у К. 3 млн руб., которые не вернул в срок, поэтому в феврале 2011 года отношения между Я. и К. прекратились. Я. сообщил, что, действительно, занял 2,9 млн руб., но расписку написал на 3 млн. «Ряд процессов [по долгам] он уже проиграл, в связи с чем, в настоящее время в отношении него ведется исполнительное производство», — говорится в приговоре. В суде он подтвердил версию Кимпаева: познакомил его с К., в его присутствии К. получил от Кимпаева 3 млн руб. 18 ноября 2011 года, «будучи в состоянии алкогольного опьянения, Я., его супруга и теща от обиды на К. стали отправлять ему сообщения угрожающего характера».
Противоречие в версиях К. и Я. суд истолковал в пользу Кимпаева. «Показаниям потерпевшего К. в части того, что К. Кимпаева ранее никогда не знал, увидел последнего в первый раз только при встрече 24 ноября, суд не доверяет, считая их несоответствующими действительности – [они] противоречат собранным доказательствам по делу, — говорится в приговоре. — Суд доверяет показаниям подсудимого Кимпаева о том, что с февраля 2011 года он вел переговоры через Я. по приобретению недвижимого имущества».
Кимпаев, следует из приговора, был не первым клиентом Я. и К. (оценки законности их действий в приговоре нет). Еще один знакомый Я. – Л. в августе 2009 года заплатил Я. 72 000 евро, чтобы тот передал их К., но К. якобы ничего не получил. Через Я. Л. познакомился с Кимпаевым. В феврале-марте 2011 года на очередную его просьбу вернуть деньги Я. сообщил, что у него назначена встреча с Кимпаевым, который передаст ему – Я. — 3 млн руб., из которых он отдаст ему 1 млн. Оставшиеся деньги Я. Л. так и не вернул. Л. обратился в суд, который удовлетворил его иск. Впрочем, эти показания свидетеля суд посчитал «не относящимися к рассматриваемым обстоятельствам».
С. подтвердил версию Кимпаева в суде.
Что касается действий подсудимого, то суд «критически отнесся» к показаниям Кимпаева в той части, что он не совершал каких-либо противоправных действий в отношении К. (ни в ходе телефонных разговоров, ни в ходе личной встречи). «[Через] 40-45 минут [после встречи 24 ноября] Кимпаев имел реальную возможность прекратить разговор, который уже с первых минут было ясно, что ни к чему не приведет, встать и уйти, но не сделал этого», — отметила судья Галина Гончар.
Прокурор просил для Кимпаева «наказание в виде лишения свободы, но с применением ст.73 УК РФ, придя к выводу о возможности его исправления без отбывания реально назначенного наказания». 4 февраля 2013 года Кузьминский райсуд приговорил его к двум годам лишения свободы условно с испытательным сроком три года. Суд также обязал Кимпаева выплатить К. компенсацию морального вреда (от переживаний у последнего ухудшилось здоровье). К. просил 3 млн руб., но ему пришлось довольствоваться 100 000 руб.