Фотография: Станислав Красильников/ИТАР-ТАСС
Оба фигуранта на слушании заявили, что не признают свою вину. По мнению их защиты, имела место провокация со стороны партнера по бизнесу Каганского — Андрея Козбанова — и оперативников.
В среду Хорошевский райсуд Москвы начал рассмотрение уголовного дела в отношении экс-следователя ГСУ ГУ МВД по Москве Нелли Дмитриевой и бывшего сотрудника МВД Максима Каганского. Первая находится под подпиской о невыезде и пришла в суд самостоятельно в сопровождении двух адвокатов. Каганский же, как и Роман Емельянов, Дмитрий Чуприн и Владимир Кириллов — его водители и охранник, обвиняемые в пособничестве, находятся под стражей. Когда их проводили по широкому коридору в зал суда, фигуранты улыбались и здоровались со своими родственниками. Среди них была и супруга Каганского Анастасия, но в зал она проходить не стала: ей предстоит выступить свидетелем по делу.
Это была вторая попытка начать процесс: ранее он был отложен из-за неявки потерпевших и их адвокатов. На этот раз потерпевшие снова не пришли, зато все их защитники были на месте. Несмотря на возражения Дмитриевой и некоторых адвокатов, судья Виктория Котенева все же распорядилась начать судебное следствие.
От сторон поступило всего одно ходатайство — от адвоката Дмитриевой Алексея Акимова. Он отметил, что на момент вменяемого ей преступления Дмитриева была сотрудником МВД, что является отягчающим обстоятельством. Однако эта норма не распространяется на следователей других ведомств — СК или ФСКН. По мнению защитника, это является нарушением ст. 19 Конституции России, гарантирующей равенство перед законом и судом. Адвокат рекомендовал обратиться в Конституционный суд за соответствующими разъяснениями. Все фигуранты и адвокаты поддержали эту инициативу, адвокаты потерпевших оставили этот вопрос на усмотрение суда, а гособвинитель Алексей Смирнов отметил, что данный вопрос в Конституционном суде «рассматривается, только если доказывается вина и вступает в силу приговор».
Выслушав стороны, Котенева удовлетворила ходатайство Акимова и постановила сделать соответствующий зарос в Конституционный суд.
После этого Смирнов приступил к оглашению обвинительного заключения. Он отметил, что не позднее октября 2009 года Каганский узнал от своего знакомого Андрея Козбанова о расследовании уголовного дела в отношении владельцев ООО «Медкор-2000» Алексея Царькова и Бориса Юдина по факту уклонения от уплаты налогов. Козбанов познакомил Каганского с обвиняемыми. По словам гособвинителя, Каганский «обманным путем убеждал» Царькова и Юдина добиться прекращения уголовного дела за $800 тысяч, которые «на самом деле собирался похитить». В декабре 2009 года они передали ему эти деньги. Данный эпизод вменяется только Каганскому по ч. 4 ст. 159 УК (мошенничество в особо крупном размере).
Второй эпизод квалифицирован как «покушение на мошенничество в особо крупном размере группой лиц» (ч. 3 ст. 30 ч. 4 ст. 159 УК). В 2011 году в ведении майора юстиции следователя ГСУ ГУ МВД по Москве Нелли Дмитриевой оказалось дело в отношении Царькова и Юдина, обвиняемых в контрабанде (статья 188 УК была декриминализирована указом президента Дмитрия Медведева в декабре 2011 года). Тогда же Каганский и Дмитриева якобы «вступили в преступный сговор» и «разработали план с завуалированными действиями». Царьков тогда уже фигурировал в деле, Юдину также грозило уголовное преследование. Переговоры Каганского с последним опять проходили через их общего знакомого Козбанова. «Каганский через Козбанова склонял передать $3 млн, чтобы освободить Царькова и прекратить преследование Юдина», — читал Смирнов. В действительности, отметил он, Дмитриева не собиралась прекращать уголовное дело. «Дмитриева знала, что, несмотря на декриминализацию, они могут быть привлечены по другим составам преступления», — сообщил гособвинитель. Во время визита Юдина к ней она якобы дала ему понять, что согласна на условия имеющейся договоренности. Был он и на приеме у бывшего главы ГСУ ГУ МВД Ивана Глухова, который на самом деле не был осведомлен о плане своей подчиненной, сказал Смирнов. Бывшему главному следователю столичной полиции теперь предстоит выступить в деле в качестве свидетеля.
Передача денег состоялась 23 сентября 2011 года. Для получения денежных средств Каганский привлек Кириллова, Емельянова и Чуприна, которые «согласились на пособничество». В тот день они отъехали от ресторана «Азербайджан» на встречу с Козбановым, который передал им 50 тысяч евро, $1 тысячу и муляж на $999 тысяч. На обратном пути к ресторану их пытались остановить сотрудники полиции, но они ушли от преследования. «Однако довести до конца преступный замысел им не удалось по независящим от них причинам», — отметил Смирнов, добавив, что фигуранты дела были задержаны.
Каганский заявил, что не признает свою вину.
Право высказать свою позицию более подробно он предоставил своим адвокатом, которых в деле трое. Защитник Владимир Жеребенков отметил, что считает все обвинение провокацией со стороны Козбанова и оперативников ГУЭБиПК (Главное управление экономической безопасности и противодействия коррупции). «Они ( готовили муляж, они оставили деньги, и никакая инициатива от Каганского не исходила», — сказал он. Кириллова, Емельянова и Чуприна он назвал случайными свидетелями ситуации. «Если бы они знали, что в пакете деньги, они бы уехали, а не направились бы к ресторану, — отметил Жеребенков. — Козбанов является штатным «давателем»: такую же роль он выполнял в деле не только Домовца, Кожевникова, Кумарина». (Григорий Домовец, Иван Кожевников и Алексей Малков — бывшие следователи Московского межрегионального следственного управления на транспорте (ММСУТ) СК. Домовец признал вину в получении взятки и был осужден, остальные были оправданы присяжными. Владимир Барсуков (Кумарин) — авторитетный предприниматель, которого называли «ночным губернатором Санкт-Петербурга».). Жеребенков добавил, что инициатива встречи Юдина с Каганским исходила от Козбанова. «Сговора не было, денег не было, потерпевшего фактически нет. Обвинение абсолютно бездоказательно», — заявил он. Адвокат напомнил, что эпизод получения денег в 2009 году появился лишь в конце расследования первого дела. «Юдин вдруг вспомнил, что $800 тысяч кинул Каганскому в 2009 году. Остальные адвокаты отметили, что Козбанов был деловым партнером Каганского. Когда последний сел в СИЗО, Козбанов получил управление над их совместным бизнесом и «заодно избавился от долгового бремени» — якобы он задолжал Каганскому «крупную сумму денег».
Нелли Дмитриева заявила, что обвинение ей непонятно.
«Не указано место, время, мотив, цель, умысел и последствия преступления, — сказала она. — Непонятно, где я совершила преступление». На это судья попросила гособвинителя еще раз прочитать обвинение. Смирнов положил голову на руку и принялся монотонно читать, пропуская некоторые эпизоды. «То, что читал прокурор, я и так читала», — заявила в конце Дмитриева, чем вызвала гнев судьи. «Вы сейчас издеваетесь? Вам понятно обвинение или нет, я спрашиваю?» — закричала Котенева. Дмитриева ответила, что ей ничего не понятно, но она готова сказать, что понятно. Вину свою фигурантка не признала и предоставила слово адвокатам.
«Мы считаем, что в данном случае имеет место провокация, — сказал адвокат Акимов. — Ей ставятся в вину действия, которые входили в ее обязанности». Остальные фигуранты также не признали свою вину, а их адвокаты добавили, что они понятия не имели о деньгах: Каганский просил подвести к ресторану заблудившегося человека. Остановить их автомобиль пыталась обычная легковая машина, которая перегородила путь, выехав на встречную полосу. О том, что это сотрудники правоохранительных органов, они и не догадывались. На этом заседание окончилось, следующее состоится 11 марта.
Отметим, что, Каганский на протяжении нескольких лет считался главным «решальщиком по МВД», то есть посредником в темных сделках силовиков и бизнесменов (так, в частности, его называли и следователи). А Нелли Дмитриева упоминается в так называемом «списке Магнитского», составленном правительственной комиссией США по безопасности и сотрудничеству в Европе.